Тебя называют по разному.
Бородатые северяне, после которых внизу болело несколько дней, не скупились на слова и на золото, от них ты и узнала, что имя твое - северное, и на их Родине произносится как "Эадгют" - "счастливая война" или что-то вроде того. Попытаешься произнести и сломаешь язык (уж во всем что касалось языка ты разбиралась), так что в постели эти гости, грубые, напористые, выносливые, но не особенно требовательные, называли ее просто Эддой ("удачей" на их варварском наречии)
Странно одетые, надушенные, темнокожие южане представлялись тебе публикой совсем иного рода. Эти скряжничали, иной раз торгуясь с Мадам за каждую монетку, почти всегда заказывали несколько девушек, хотя не могли толком ублажить и одну - зато потом похвалялись перед товарищами своей мужской силой. Кажется в их земле женщин чтили мало, потому что прелестное "Эдит" в их устах обратилось в короткое "Дуци". Как кличка для собачки. Зато требовали темнокожие не так много, сойдя с корабля не слишком-то задумываешься о том, как, куда, и откровенно говоря, в кого. Потом они дарят тебе подарки, иной раз дороже тебя самой. Сначала тебе казалось, что это своеобразная плата за молчание, но потом ты начала понимать, как важно для смуглого люда почувствовать свою власть над тобой, увидеть в тебе свою Дуци, вроде той, что дожидалась их в родном гареме... Уезжая они вешали на шею новой собаке дорогое украшение, будто силясь сохранить свою власть...
Куда хуже те, что притворялись южанами. Собственно их сразу же выдавало одно обращение: "Дита" - Именно так правильно сокращалось ее имя. Иногда его резали еще больше, до предельно короткого "Ди", но подобное скорее относилось к "после", нежели к "до". Хуже всего было идти от одного до другого, ведь прячущимся как правило есть что скрывать. Именно с ними чаще всего ей требовался кнут и нечто иное - о чем подумать-то стыдно. Много платят мадам. Мало подарков.
Наоборот, разжившийся деньгами простолюдин сохранял свои замашки. Как они иной раз окликали ее в момент соития...
"Эди, Эди!" - Как будто сами осознавали, насколько скучны, раз даже не могут удержать внимание девушки в которой находятся.
Через собственное имя ты легко узнавала чего стоит тот или иной мужчина. С женщинами - сложнее. Для них имя становилось игрой, и любимая Ди-Дита с легкостью могла превратиться в непослушную Эди. Хоть не Дуци. И на том спасибо.
- Доброе утро, мадам.
Ты одета. Только волосы, давно расчесанные, позволила себе расчесать чуть подольше. Но стоит мадам появиться, как гребень волшебным образом оказывается на постели, а ты замираешь в реверансе.
- Да, мадам.
Чуть кланяешься.
Тебе кажется, ты знаешь ради чего прибыла гостья, и отчего спальне предпочла кабинет. Богатые часто приезжают верхом на породистых скакунах, но самые богатые господа (и дамы) присылают ключниц в экипаже. Часто, на месте ключницы может быть жена, не намеренная класть в постель мужа что попало. Или просто притворяющаяся, что действует от лица мужа.
А значит в кабинете тебя ждет что угодно - от повеления раздеться и осмотра на предмет срамных болезней, до пробного диалога с целью выяснить, осознает ли шлюха свое место.
Стоит быть послушной. Не скромной и не развратной, позволяющей течению нести себя.
Примерно так ты вела себя с мадам, главной женщиной в твоей жизни.
В кабинете просто ждала мадам поменьше.
Ты войдешь туда. Коротко поклонишься, не зная как обращаться к гостье и не желая гадать. Шлюха знает свое место, и знает, что ее позвали дабы говорить, а вовсе не слушать.