— Джордж Букер, чёрный путешественник по Европе с колом, который раньше бывал в Эл-Эй, при этом родом из Атланты и вроде бы Камарилья, — подытожил Аарон. — По крайней мере, знает Традиции и порядки. Вдобавок немолодой.
Гангрел понимающе улыбнулся.
— Что ж, понимаю вашу тревогу. Каждый факт в отдельности ничего особенного не представляет, но всё вместе звучит несколько...
— Легендарно? — подсказал Хью.
— Именно, благодарю, — Велдон кивнул и вновь задумался. После нескольких мгновений улыбка напрочь исчезла с его лица, будто никогда его и не касалась.
— Прошу прощения, — извинился Чистильщик и, более не произнеся ни слова, поспешил внутрь.
Встретившись взглядом с Фрэнком, Хью иронично вскинул брови.
— Не волнуйтесь, Фрэнк. Теперь это его забота. Кстати, — он кивнул на приближавшуюся девушку, — ещё гости. Из наших.
Тореадор взглянул на часы.
— Хм... С минуты на минуту должен пожаловать наш Светлейший.
* * *
Аккуратно потянув на себя стеклянную дверь, Грег моментально уловил сложную и зловещую смесь ароматов крови, пепла и смерти. Рефлексы опередили мысли Вентру, мягко и бесшумно спрятав Грегори за одну из колонн. Вместе с тем, помимо обоняния, засигналили и другие органы чувств. Мир вокруг него вдруг наполнился страхом. Особенным страхом, не связанным с клыками и когтями, грабителями в тёмных подворотнях или духами старых поместий. Но страхом, от которого всё понятное и знакомое вдруг становилось таким чужим и неведомым. Что-то было неправильно. Очень неправильно. Что-то, понятное с ходу лишь подсознанию. Говорят, мёртвым чужды мелкие реакции тела и кожи как, например, мурашки, "пробегающие" по спине. Грегори да Сильва первым бы послал к чёрту (по крайней мере, мысленно) тех, кто такое заявляет. Поскольку в данный момент он ощутил именно это. Ведь помимо собственного сознания, вампиры вдобавок обладают ещё одним, паразитным. И имя ему — Зверь.
В данный момент Зверь Грега жалобно скулил и скрёбся в дверь кабины с рычагами управления телом Вентру. Но церемониться с ним Грегори не собирался, безжалостно заковав своего внутреннего монстра в массивные кандалы, а затем отправив в самую глубокую темницу своего разума.
У да Сильвы ушло несколько долгих секунд, чтобы понять, что именно заметило его подсознание. Свет: лампы светили как надо, награждая любого взглянувшего на них слепыми пятнами, однако вокруг царил такой полумрак, будто кто-то решил обойтись всего парочкой свечей в безлунную ночь. И воздух: из-за тусклого света он казался почти осязаемым. В воздухе висела какая-то тяжесть, создавая ощущение лёгкой клаустрофобии.
Наконец, Грег решился выйти из-за колонны, при этом прекрасно осознавая, какая судьба часто постигает единственных свидетелей. Однажды он уже заглядывал в лицо смерти, что стоило ему руки. Но тогда он был всего лишь человеком.
Как и ожидал, Вентру увидел стремительно увядавшее и распадавшееся прахом тело Собрата — примерно в двадцати шагах от себя. Оно лежало лицом вверх. Хорошенько всмотревшись в полумрак, Грегори узнал этот профиль. За те несколько недель пребывания в Домене, он видел многих — просто лица, далеко не все из них запоминающиеся, но азиаты среди Собратьев встречались настолько нечасто, что врезались в память не хуже дурацких напевов из телереклам. А вот с азиатскими именами дела обстояли несколько хуже. Впрочем, Грег имени жертвы даже и не знал.
Стремительную цепочку мысленных рассуждений Грега вновь прервало то самое чувство тревоги, но многократно усиленное. Привыкшие к тусклому освещению глаза наконец выхватили из общего фона укутанный тенями мрачный силуэт. Грегори почти физически ощутил на себе изучающий взгляд убийцы. Почему-то нарушитель не спешил скорее убраться с места преступления. Но, что важнее, он — или она, или оно — тем более не спешил нападать.