Уиндер устал. Совсем устал, просто кошмар. Сколько можно воевать, дайте пожрать нормально и поспать немного, в нем и так уже много лишних дырок, он скоро так срать из подмышки сможет.
— Хоффман, ахиреть, мы всё ещё живы, а значит нас опять ткнут в какую-то задницу, как ту затычку из бочки. Оооох.
Кое-как встав и пошатнувшись, Нэш поправил импровизированную повязку и подхватил свой БАР. Надо бы найти место поближе к своим, чтобы перекантоваться. Может подремать чутка. Так, где теперь находятся свои, в смысле СНАФУ? Поперли чтоль в замок к нигерам, да.
— Видишь кого из медиков?
— Здарова парни. Я рад что вы живы и вроде как, даже здоровы.
Уиндер помахал своим, приближаясь к какой-то малознакомой компашке из 28-й. Не то, чтобы они были прямо совсем чужими, но и не близко знакомыми. Тем не менее, оказались ближе всех. Правда, выглядели достаточно отвратно и жалко. Панду аж едва не перкосила от таких кислых и растеряных рож, которые были у пехотинцев.
— Вы чего? Мы же дали им просраться! Выдиали, как мы этих диверсантов вскрыли, как упаковку консервы ножиком и потом из-за камня херачили из всего что было?
Не сказать, что всё было так легко, совсем наоборот. И дырка в плече жив напомнила и о себе, и о том, что ври, да не завирайся. Но хрен с ней, тут люди кажется от уныния сдохнуть готовы.
— Я аж почти все патроны расстрелял. Зуб даю, что и трети просто в воздух не ушло.