– Уфф... Сука... Чего ты такой тяжелый-то, скотина? – стонал Вуди, волоча относительно крупного для него танкиста. Может, он того и не стоил, но сейчас-то уж точно не помешал. Граната плюхается у левого ботинка, а из башенки, кажется, мелькнуло что-то. Вот уж действительно, хуже немецких гранат только пайковый шоколад.
Сознание контуженного человека сработало на удивление здраво. Валентайн перевернул и швырнул немца прямо на гранату, а сам прыгнул в сторону, как молодой олень, ногами к гранате. И в этот момент он был готов поклясться на Библии, что у краута открылись глаза в этот момент.
Разрыва гранаты он не услышал и не мог сказать, был ли он вообще. Но пылающий танк и чью-то горящую фигуру, бессловесно и беззвучно катающуюся по снегу, зрение запечатлело очень отчетливо. Что и говорить, такое всегда было очень впечатляющее. Даже слишком.