- Башка болит после контузии, нормально все. - отмахнулся от слишком любопытного офицера Вуди, точнее, отмахнулся бы, но он же хороший солдат, и не позволяет себе неуставных отмахиваний по отношению к старшим по званию. - Доктор сказал, что пройдет. Таблеток вон надавал.
Было видно, что Вудроу прям распирало непонятно от чего. Он достал пачку с оставшимися сигаретами, достал одну, прикурил, сделал пару тяжек и воткнул в рот радисту, занятому вождением. Курить в кабине грузовика, наверное, не хорошо, ну да и фиг с ним!
- Я вот просто не понимаю. Вот мы же тут вроде общее дело делаем, да? Вон с теми же курятами несколько часов назад от одних пуль кланялись, и полегло там нас одинаково примерно. А на деле получается, что есть несколько па-ааа-апиков с разными птичками-хуичками на касках, и каждый думает, что он офигенный вояка, а остальные - так, адъютанты. И каждый наотдает приказов, да еще и нас друг на дружку натаскивают. Да и солдаты тоже хороши. За базуку готовы друг другу рожи начистить. И в итоге каждый друг друга поносит, почем зря, а у самих ни жратвы, ни патронов. И каждый сам по себе, главное. А объединять их кто должен? Мы, что ли? Так таких взводных, как ты - Вуди чуть ли не в первый раз позволил себе обратиться на ты к офицеру, а заодно отобрал окурок у водителя и отдал заслуженную треть лейтенанту, даже не спрашивая у него ничего - думаешь, везде что ли, как собак? Вон, тот же комвзвода-три, Дорблю, или как его там - такой поганый был человечишко, никто его даже и не пожалел, когда убили. Да и из сержантов вон у нас во взводе я один остался. Ну, кроме Миллса. А сколько тех, кто даже в Голландии не был, или хотя бы у Парижа, которые еще настоящей жопы не видали?
В кульминации Вуди с озлобленным выражением лица ударил ногой под панелью и резко, не разделяя слов, проговорил:
- Да что мы будем делать-то тут?!
Крутил себя Валентайн, крутил, вот оно и развернулось, и ударило в пространство кабины, как выскочившая пружина. Сержант мгновенно покраснел, если кто-то это увидел бы под закопченной маской пороха, и через мгновение уже успокоившимся хриплым голосом выдал:
- Виноват, сэр. Больше не повторится. Ни-ког-да.
С другой стороны, ну не рассказывать же, что тебе немцы в строю мерещатся, верно?