Во время умываний Джек случайно намочил сигарету, поэтому пришлось закуривать новую. Он выслушал предположение насчет Иностранного легиона хмуро, с прищуром и внимательно.
— Что ж, это его проблемы, — Боунс пожал плечами, выпустив облако дыма под потолок. — Я бы никогда не положил десяток без всех этих игрушек, — оператор взглядом указал на "обвес" винтовки. — За нами было преимущество первого удара, выбора позиции, технического превосходства и мотивации. Особенно мотивации. Не знаю, что насчет мистера Хейфа, — хмыкнул. — Но для меня это как охота. Хобби. Знаешь такое слово?.. Хобби, увлечение. Мне за него платят, и это здорово. Я бы назвал сумму, но у нас в Америке это не принято. Получается опасное сочетание. Поэтому десять, или сколько там, мертвы. Мистер Паскаль был в списке, так что... — Джек перевел взгляд на девушку, которая, по всей видимости, была той самой Бонне. Он рассматривал её как "приоритет Б", который лишь в силу обстоятельств и выгоды не стал "приоритетом Г".
Боунс, разумеется, был законченным мерзавцем, негодяем и больным ублюдком, потому что у него никак не получалось увидеть разницу между мужчинами и женщинами, любого возраста и физической кондиции. В этом смысле он был слишком хорош даже для какого-нибудь Гитлера. Вот уж кто должен плакать.
— Госпожа Бонне, не могу не спросить. Я вышиб вашему сожителю мозги. Вы счастливы?