- Это все туманы над болотами, добрый сэр! «Кан-кейерреме», так их болотники прозывать изволятся, а то есть значимса, местные дикари. Чертово дыхание, али дыхание чертовых земель – вон оно как с их чернушного языка-то переводится. Уж нам-то и не знать! – проводник Хэм боязливо перекрестился, испуганным взглядом провожая болота.
Знатные болота, великие болота – царство черной воды, гнили и тухлятины! Болота, что растянулись от горизонта до горизонта удушливым черным одеялом: живые осклизлые джунгли образованные желтыми травами да камышами, из недр которых,нет-нет, да и доносились чьи-то призрачные шепотки, крики, рыдания…
Гиблое место, сразу видно! Лошади здесь испуганно подергивают ушами, а императорская дорога кажется ненадежной хрупкой лентой – того вестимо и заведет в тупик. Заведет да бросит, шаловница треклятая, как в страшных сказках, отдаст значится на съедение жестокой ведьме и убежит себе, чтобы ты не успел ее нагнать.
Нездоровое место. Чахоточное место. Вот и дерево как раз виднеется сквозь пропотевшие окна тряской кареты – омерзительно белое, костистое, изодранное когтями неведомых зверей. Висельное дерево чьи ветви напоминают оголенные костяки, проеденные ветром студеным да беспощадным временем. Вот и веревка болтается на его узловатых ветвях – потеет студеными каплями эта самая оборванная веревочка, аки влажная черная змея, притягивает к себе взгляд…
…И невозможно представить это дерево цветущим, развеселым таким и невинно зеленым растеньицем, живым в годы своей молодости. Юным! Оно согбенно, уродливо, оно отвратительно на вид – а корни его словно цепкие суставчатые пальцы, так и норовят ухватить живую плоть. А-а-ап!
- Сейчас-то еще спокойный сезон, сэр, уж вы не извольтева волноваться! – в волнении не замолкает старина Хэм, почесывая спутанное мочало своих волос, некогда светлых и блондинистых. – В день Всех Святых, вот знаемо когда сюда не надова ходить, а этой почитай будет ужо через недельку. Через недельку, сэр! Вот когда честным христианам не стоит на болотева соваться, а уж почему не стоит? Тьфу-тьфу-тьфу. Кикиморы во всем виноваты. Кейерремы эти…Тьфу-тьфу-тьфу, вот уж что я вам скажу, не стоит вам с ними общаться. Идолопоклонцы они все, дети иуды!
И Хэм сгибается удрученно, и кучер там во внешнем зябком мире, испуганно осеняет себя крестом.