Фома изучал местность вокруг избушки и размышлял. То, что она появилась здесь внезапно, стало очевидным. Но что она из себя представляет? Морок ли? Наваждение? Что вообще мешает дому вырасти посреди леса, если при этом использована магия? Крылья же на спине Дубни выросли, настоящие, с перьями. Значит и дом может. Хозяин Леса, твоих рук дело?
Страх медленно сходил на нет. В конце концов, Лесовед, изучив окрестности дома, всё-таки решился заглянуть в окно.
И снова бабкины сказки ему вспомнились, всё как в них. Сидят двое, странные, словно колдуны какие. Вдруг разыгралась у Фомы фантазия, будто не камни это на столе драгоценные, а души путников. И камнем небесно-голубым колдун эти души из людей вытягивает. Так и цыганскую душу вытянул, зараза. Или так... Колдуны проверяют человека, устраивают своего рода испытание. А камень определяет, справился человек или нет. Воображал Фома, в окно пялясь, до тех пор пока дама в окно пальчиком не указала. Что же дальше-то будет?
И долго так смотрел, словно манило его что-то. А потом побледнел вдруг, но вместо того, чтобы взгляд отвести или дёру дать, в окно рукой помахал приветливо.
— Эй, Бреннард! — тревожно, но без паники в голосе заговорил Дубня. Говорил он не слишком громко, аккурат чтобы аристократ из кустов услышал, — Зайдём в гости, может? Не спроста всё это с нами происходит, словно в загадку попали. Я за то, чтобы попробовать разобраться — тяжело цыгана бросать одного. А если нет, то уходить надо. В кустах отсиживаться нет смысла никакого. Что скажешь?