И они сошлись. Сошлись, подобно сталкивающимся айсбергам - с хрустом и лязгом, это более лёгкий и проворный Энгар попробовал молниеносным рывком сбить ветерана с ног и закончить бой красиво и быстро... Но не учел разницу в весе, да и, чего греха таить - в выучке. Легионер опрокинул крылатого противника и тяжелый цепной молот взметнул тучу песка, пронёсшись мимо кхорнита. Последовал молниеносный обмен ударами, показавший, что противники, как минимум, стоят друг-друга - парировав ужасный удар, Энгар ринулся в атаку и подрубил таки противнику ногу. С воем зубья топора вгрызлись в древний керамит, и не менее древнюю плоть под ним, вызвав яростный рык. Припадая на раненую ногу легионер широкими взмахами молота отогнал почуявшего кровь и воодушевлённого противника, но ничуть не замедлил. Удар! Ещё удар! Оружие высекает искры, валит жирный прометиевый дым и летят в полумрак арены сорванные зубы цепных орудий. Казалось - поднажми, додави хромого урода...
Встречный выпад был страшен. Начисто срезав половину шлема и измочалив скальп он поверг кхорнита в неизведанные доселе пучины боли и лишь краниальная броня остановила удар, который должен был стать смертельным. Не ожидавший, что жертва не только выживет, но и сможет атаковать, легионер пропустил атаку в здоровую ещё ногу, а затем - зеркальное повторение собственного коварного удара - рассыпая осколки визоров и керамитовых пластин древний шлем Мк.2 улетел в полумрак и Энгар впервые увидел лицо своего противника. Бледное, обескровленное лицо на котором ярко горели наполненные жаждой убийста чёрные, абсолютно безумные глаза. Тонкие губы разошлись, обнажая заострённые зубы в безмолвном рёве... А потом пришла боль. Когда красная пелена спала с глаз, первым, что увидел Энгар, были его ноги, лежащие на белоснежном песке арены и быстро растущая лужа собственной крови. О выживании он уже не думал - собрав все оставшиеся силы, Энгар заставил пламя пылать ярче, прижигая рассечённые сосуды, запечатывая ход крови, взмахнул единственным оставшимся в распоряжении средством передвижения - крыльями, кхорнит бросился к израненному сопернику и вонзил топор в силовую броню...
Мир померк. Не вспыхнули ярче факелы, не раздалось разочарованного воя сомнов мелких бесов... Лишь где то там, в неизведанных глубинах Имматериума, восседая на своём костяном троне, выложенном из тысяч и тысяч черепов великих воинов, Кхорн с хохотом поглотил душу очередного слуги, отдавшего себя Псу Войны до конца, без остатка и надежды на перерождение. Богу было весело.
Релий, напряженно вслушивающийся в грохот схватки, доносящийся из-за неплотно прикрытой двери услышал, как вначале захлебнулись воем, а затем замолкли топоры Энгара. Через крохотную щель донёсся ликующий хохот падшего астартес, а затем кровожадный, исполненный ярости рёв.
-Онуфрий! Привести ко мне эту железяку! Я вырежу все ответы на его сморщенном сердце! Все карты я выжгу на его туше! Взять его!!!- Из коридора донесся топот множества ног, оставляя еретеху на раздумья не более пяти целых двух сотых секунды.