Пока Даниэль возвращал съеденое, рядом с ним вновь оказалась Анхелика - это парень понял по изящным ногам, попавшим в поле зрения, и по сильной хватке на горле, как только позывы закончились.
- Пей. - Скомандовала колдунья, и, с силой запрокинула голову крестоносца и влила туда содержимое бокала. Стоило первой капле крови попасть в рот, как омерзительные ощущения превратились в блаженство, а рвотные позывы совершеннейшим образом прекратились.
- Отдышись, парень. - Сказал было Сабир, но Анхелика его перебила.
- Вот видишь, я говорила тебе - ты не... - Сабир вновь поднял руку в предупреждающем жесте и Анхелика замолчала.
- Твоя Донна - умнейшая женщина, которая может сравниться умом не только с лучшими мыслителями сегодняшних дней, но и с величайшими мудрецами древности, но она нетерпелива и совершенно не понимает нужд молодежи. - Сабир ободряюще усмехнулся и положил руку на плечо Даниэля в жесте поддержки. - Присядь и переведи дыхание.
Дождавшись, пока рыцарь примет более непринужденную позу, Сабир продолжил.
- Скажи, Даниэль, что делает человека человеком? Пища, которую он ест? Алая кровь? Друзья? Может быть дыхание и сердцебиение? Вера? Помыслы? Или все-же поступки?
Не давая и мгновения на ответ, мужчина продолжил уверенным тоном, с которым хотелось соглашаться.*
- Крестьяне жуют репу, ты же привык к мясу и пшеничному хлебу; кровь красна что у человека, что у быка, что у овцы; друзья иногда оказываются глупцами, а иногда и предателями; дыхание можно задержать; вера не мешает оправдывать именем господа абсолютно кощунственные деяния, а помыслы могут найти оправдание чему угодно. Так ведь? - Сабир посмотрел на Даниэля, ожидая подтверждения своим словам.**