- Кто?.. - вид незнакомки заставил Даниэля на миг потерять дар речи, а когда он наконец решился спросить, кем была явившаяся ему фея этих мест, ее и след простыл. Будто бы растворилась в горячем ночном ветре, на прощанье пообещав рыцарю бой и ответы, если он выживет.
- Псы кого? - переспросил крестоносец в темноту, уже поднимая брошенный ему клинок. Хотел поднять и шлем, да вовремя заметил, что надеть его, не сносив перед этим к кузнецу, вряд ли выйдет. Подивится оставалось, как он вообще пережил удар, так смявший сталь? Не иначе колдовство ночной гостьи помогло ему и в этом.
Тем временем топот копыт становился все громче, не оставляя сомнений по поводу того, что эти самые псы Аширы скоро придут, и откуда они явятся. Мысли о том, чтобы сбросить белые плащ и коту, столь ярко выделяющиеся в южной ночи, и попытаться укрыться среди камней у Даниэля почему-то не возникало. А вот стать спиной к одному из валунов, так, чтобы хоть он его прикрывал было хорошей идеей. Рыцарь покрепче перехватил оказавшийся слишком уж легким меч, и, секунду подумав, взял его одной рукой, а во вторую перекинул щит со спины. Не то фейский клинок был зачарованным и невесомым, не то колдовство придало самому Даниэлю сил, но он легко держал длинный полуторник одной рукой.
Волшебство, которым наделила крестоносца пустынная фея, растекалось по его жилам. Тени расступались перед его взором. Доспехи казались невесомей рубахи, и какое-то новое знание глубоко внутри шептало Даниэлю, что это еще не предел. Но была ли эта сила, была ли она от Бога, рыцарь не знал. И хвала Господу, что у него не было времени на размышления об этом.