Зайдя в купе, Феликс привычным небрежным жестом передал шляпу и хлыст в руки-манипуляторы камердинера. Прошёл вглубь комнаты и огляделся, расстегивая пальцами верхние пуговицы мундира...
- Да уж.. - протянул он многозначительно, и, плюхнувшись на диван, вытянул вперёд левую ногу... - Скажи мне, Краузе, как это мы оказались в купе под номером два?! Я же хотел первое... Ты опять опоздал, старый болван?
Речевой модулятор автоматона отозвался протяжным трескучим вздохом. Робот присел, скрипнув коленями, и принялся стаскивать с герцога сапоги...
- Отвечай, мерзавец!... - рычал возмущенный герцог, дрыгая ногами и нарочно мешая слуге снимать с себя обувь..
Далее должен был последовать привычный, даже ритуальный в некотором смысле, диалог (а скорее монолог) между господином и слугой, отшлифованный годами совместного времяпровождения и взаимодействий...
Старый Краузе присутствовал в жизни фон Баккендорфа всегда. Был его гувернером, учителем, камердинером и слугой... Другом и товарищем, может быть. С самого детства. Старик это был высокий, скрюченный, длиннорукий. Имел он пронзительный взгляд, курчавую седую гриву и выдающийся тонкий нос. Он знавал еще деда Феликса, и был старым уже тогда...
Некоторое время назад старый Краузе, представьте себе, скончался... Вопреки всем приказам герцога этого не делать.
Автоматон названый "Краузе 2.0" призван был заменить несчатному герцогу его верного слугу. И имел со стариком много общего, как снаружи, так и внутри... Поведенческие алгоритмы, походка, модуляция голоса, скрипучие колени и безграничная преданость. Баккендорф вывалил целое сосотояние за эту... механическую игрушку.
Впрочем, почему бы и нет? Изделие получилось на славу!
В некотором смысле инженеры даже перестарались.
В последние годы старый Краузе был несколько рассеян и забывчив, и эти спорные качества, казалось, передались и его механическому потомку...
Из всего багажа, из нескольких чемоданов с костюмами и экипировкой на все случаи жизни, которые были тщательно и заблаговременно собраны, во втором купе Белуса оказался лишь один единственный саквояж...
Как и почему сие могло приключиться ответить герцогу не смог ни сам автоматон-бедолага Краузе, ни тут же на всякий случай вызванный проводник Карл...
Устроив грандиозный скандал, Баккендорф послал проводника катиться ко всем чертям и не показываться на глаза, а Краузе приказал пойти в последний вагон и сброситься с поезда.
В салон-бар герцог явился в виде весьма растрепанном. Переодевался он сам, что случалось с ним очень не часто. Пиджак его был измят, сапоги не слишком чисты, а лицо имело немного багровый оттенок...
Решительным шагом проследовав к стойке, он принял от бармена бокал вермута с оливкой и обернулся к залу. Вставив монокль в левый глаз, неприязненно огляделся...
- Чёрт возьми что такое... - прошипел он, не понижая голоса. Очевидно желая поделиться с кем-нибудь своими несчастьями, но не находя никого хоть сколько-нибудь подходщего...