Немудрено, что голова от таких дел у единственного слушателя пошла кругом. Отчего-то больше прочего в воображении мистера Паркера отпечаталась виселица. Тайбернским деревом в Новой истории Англии звалась душильня на три персоны. До того, как обычай публично казнить лондонских преступников переместился к тюрьме Ньюгейт, именно там, на месте теперешней Мраморной арки Оксфорд-стрит, рука закона настигала своих заблудших детей.
«Детей...»
— Мистер Уотсон.
Паркер сухо закашлялся, будто вздумав подражать большому псу, который угрожающе вертелся в лодке. Даже крепкому лодочнику стало несладко на душе, когда он представил, что может его ждать. Ладно джентльмен, джентльмена полиция не тронет, а вот самому Бенджамину было неоткуда ждать спасения против гнева мистера Уотсона. Каторга? Непосильный штраф?
О том, чтобы вытолкнуть инспектора в воду, Паркер и не помыслил: помилуй Боже, так не поступают с давними знакомыми. Впрочем, он бы и не смог. От повести сэра Ковентри руки этого сильного мужчины налились ватной слабостью, будто весь драматический вес мрачной легенды обрёл материальность.
— Мистер Уотсон, деваться нам некуда, однако...
Паркер открыл и закрыл рот, не представляя, как говорить.
— Вы меня знаете, я человек простой и попусту не дурю. Но сегодня... сегодня меня посетил призрак, мистер Уотсон. Юная девушка, погибшая много лет назад. Она и сейчас здесь. Манит нас в сумрак топи Баксби. И нам, кажется, потребуется ваша помощь.
Лодочник указал туда, где исчез призрачный силуэт.