“Десять рыл? Он серьезно?” - Рэндал даже не заметил как разрядил и убрал за спину арбалет. На его лице отразилась смесь изумления и беспокойства. Десять. И двое в засаде. Помоги нам Хельм!
Он закрыл глаза и начал считать: мальчишка увидел вражеский отряд за перекрестком и рванул в лес. С тех пор прошло секунд двадцать-тридцать, не более. Скорей всего они уже почти докатили таран до перекрестка и скоро начнут разворачивать. Значит осталось около пары минут на все. Или меньше? Таран тяжелый, но и тех не мало.
Вуд застонал. Если б мальчик не тратил время на дерзости, а сразу сообщил все что видел - они уже были бы у храма. Парнишка тащил всех через лес даже не понимая, что воины в доспехах не смогут быстро пробираться среди деревьев. Прокрасться, проползти - да. Но не добежать, опередив отряд убийц.
И тут раздался гром. Спутать удары тарана с чем-то другим было нельзя. Как они успели так быстро? Как?
-- Я не знаю сколько продержатся створки, - сказал Вуд, повернувшись к воительницам, -- Они крепкие, но не рассчитаны на таран. Несколько минут, не более - он начал идти к храму, немного повышая голос, чтобы женщины могли хорошо его слышать : -- В лесу безопаснее, но мы не пройдем быстро, он слишком густой. Сами думайте как быть вам… а мне точно не туда.
И отвернувшись от соратников Вуд бегом направился в ту сторону, куда действительно звало его сердце. Он потратил слишком много времени и сил на то чтобы помочь своему отряду. Слишком уверился в том, что его долг подставлять плечо и поддержку тем с кем сражается бок о бок. Каждый шаг до сих пор отдавался болью в спине от принятого на себя “чужого” болта, но куда большую боль в сердце вызывало сожаление об уходящих идеалах.
Видимо, прежние понятия о храбрости и чести устарели. Видимо, сам Рэндал Вуд устарел. Молодежь сейчас стала умнее, наглее, более дерзкой и самоуверенной. А в чем-то и более самовлюбленной. Во времена Вуда все было куда проще.
Когда молодой солдат впервые убивал врага и склонялся над павшим, никто из ветеранов не смеялся над ним, но старались подбодрить и поддержать парнишку. Когда твой товарищ в горячке боя бросался закрыть тебе спину, всегда находилось время кивнуть или бросить короткое “спасибо”, а в дальнейшем и проставиться бочонком-другим дешёвого, но такого настоящего солдатского эля. А когда в походе старый сержант отвешивал молодому солдату хороший подзатыльник, тот и думать не думал возмущаться и оскорблять в ответ, не потому что сержант, а потому что старший. И все это было так просто, так понятно, и так важно. А теперь ещё и так старо, так не модно, так архаично.
Рэндал Вуд бежал к храму, где прятались жители Гринеста и чувствовал полное одиночество. Точно так же он мог бы бежать и сорок лет назад. Но в окружении друзей и соратников. Те не стали бы думать о безопасности для себя, о выгодной позиции, о преимуществах незаметности и планах отхода. Всем отрядом они бы перескочили через забор и с грозным кличем накинулись на врага, рубя его направо и налево. Они тоже бы погибали под ударами вражеских мечей, но забирали б куда больше жизней за собой. И они бы победили, как побеждали всегда…
… И его новые соратники тоже победят. Каждый по своему. Они придумают план, найдут слабые точки и сделают то, за чем пришли сюда. Сделают так, как принято у современной молодежи: красиво, эффектно, по-геройски. Они хорошие воины и, в целом, неплохие ребята, достойные быть героями Гринеста. Сам же он слишком не подходящий кандидат на эту роль.
Пусть простая честная и порой немного безрассудная храбрость давно устарела, но ничего другого он этому миру предложить не мог. А значит остается биться за свою семью и за свой дом так как он умеет, как требует от него собственное сердце. И уж силушки раздавить пару черепов голыми руками у него точно хватит с избытком.
А там может и Хельм вступится за своего верного воина, и не позволит растерзать его драконьим ублюдкам.