Зоман с Гриффином отправились в одно из немногих заведений в Магето, где можно было "покутить". Инвестиции в ментальное здоровье были просто необходимы после пережитого. Сперва возлияние немного не клеилось, мужчины старательно пытались отогнать воспоминания о пережитых смущающих и безумных приключениях. Но к возвращению Ил парни уже повеселели и оживились.
- Ну, чтобы фсе веи засохли! - заплетающимся языком произнесла эльфийка, поднимая которую по счету кружку.
Проспавшись поутру, каждый из них отправился своим путем. Общая цель, объединявшая их, исчезла.
—
Зоман посвятил себя развитию собственных талантов. Осознание увиденного им могущества магии фей натолкнуло его на многие мысли. Мысли, требовавшие уединения. Поселившись на время в заброшенной башне волшебника, лично им расчищенной от хлама и нескольких гоблинов, Зоман с головой погрузился в самосовершенствование. Чтобы выжить в плане, на котором пропала Зенобия, ему было бы недостаточно полагаться на силы призыва, воплощения и иллюзии, потому, пользуясь новыми знаниями, он с большим трудом смог постичь школу очарования. К тому же, после того, как сталкиваешься с чем-то, начинаешь отчетливее это видеть. Зоман завел знакомство с местной дриадой, которая обучила не одно поколение травниц в местной деревушке. Вместе они часто рассуждали на разные темы, от магических до самых обыденных, вроде погоды или прошедшего сбора урожая. Местные не успели попривыкнуть к поселившемуся рядом колдуну, но и враждебности от них Зоман не испытывал.
Но рано или поздно дорога приключений вновь позовет волшебника из Челиакса, сподвигая его на новые безумные поступки.
—
Ил рассказала Гриффину, что ради спасения и избавления от клятвы, ей нужно было перейти под крыло к более могущественному божеству и пройти целую серию недешевых обрядов. Первым ее вариантом, конечно же, было попросить Гриффина о помощи.
Поручившись за нее, инквизитор обзавелся послушницей, так как высшие саны его церкви опасались брать на себя ответственность за поведение мизантропичной и жестокой эльфийки. Но со временем, день ото дня следя за ее послушанием, беря ее с собой на миссии по зачистке небольших кладбищ от скопившейся некротической энергии, Гриффин стал замечать изменения в Ил, уже Ильме, взявшей новое имя. Она стала стабильнее, спокойнее, братья по вере перестали шарахаться от ее взгляда, да и вовсе перестали замечать ее. Похоже, ему удалось погасить пламя ненависти в ее душе.
Служба после путешествия в безумный лес фей казалась невероятно легкой, даже скучной, но эта скука Гриффина устраивала. Да и она успешно разбавлялась вечерами в таверне с друзьями, под добрый эль и его собственные байки про иллюзорных совомедведей, становившиеся все более невероятными. К тому же они с Ильмой день ото дня становились все ближе, пока однажды не поняли, что уже и представить не могут жизни без друг друга. Эльфике, как и Гриффину, было плевать на расовые предрассудки, а потому, не имея никаких барьеров, молодые мужчина и женщина, проводя столько времени вместе просто не могли остаться друзьями.
Возможна ли идиллия в столь неспокойные времена? Особенно для человека, прошедшего такое испытание? Да и высшие лица церкви Фаразмы уже взяли на заметку, что брат Гриффин способен выполнить то, на что у остальных не хватило бы духа. И подобные задания уж точно не заставят себя ждать...