Что-то происходило, настолько неправильное, что Ира смотрела на костяных животных, вздрагивая внутри, но не позволяя себе удивляться этому неестественному положению дел. Только вспоминались, пробирая холодом до костей, полные боли глаза медведей и чёрные провалы глаз-пуговиц Пугал. Права было Сольферино, всё здесь словно принадлежало другому миру. Миру, где нет места живым.
— Тихо же... — успела удивиться ругани Наиры Ирина, но тут увидела, что та потянулась к воде. — Стой! — с нажимом приказала Ира. — Не двигайся, замри! Слушай только меня! Ничего этого нет. Здесь нет ни звука! — почти в отчаянии вскрикнула она.
Очень ярко представилось Индиго, как Сольферино становится таким же измученным скелетом, как собравшиеся на берегу животные. И река, которая прежде казалась безопасной, вдруг оказалась языком, по которому они скользили в пасть Чудовища...