"Холи Роджер!" - сразу и твердо решила Сарк, едва только команда попрощалась с Кэпом ЭрДжеем и проводила его, а оставшиеся пираты получили увольнительную на денек-другой, чтобы развеяться и собраться с мыслями насчет того, кого следует избрать новым капитаном. Катти хотелось забыть обо всем, послушать и спеть пару старых добрых пиратских песен, выпить кружку грога и вспомнить всех, кто не вернулся в надежную гавань. Она любила бывать в "Роджере" - там ей нравилось куда больше, чем в "Гиене" и других заведениях. Душевно там и как-то даже (хорошо, что не слышат другие пираты) уютно. В таком месте можно даже ненадолго забыть о том, как холодны и пусты космос и человеческие сердца.
Немного набравшись (с Катти это случалось уже после первой кружки слабенького грога), Сарк встрепенулась, когда с дощатой сцены ушел очередной исполнитель и под одобрительные возгласы и пару беззлобных шуточек от остальных посетителей сама полезла на сцену. Отыскав оставленную кем-то из артистов гитару, Катти немного потренькала на ней, настраивая под свой вкус, а потом затянула старую - древнее самой Гилы, - пиратскую балладу. Легкое опьянение, чуть срывающийся голос и далеко не идеальную технику исполнения с лихвой компенсировали вложенные в песню чувства.
"...My parents taught me well,
When I sailed, when I sailed,
My parents taught me well,
When I sailed,
My parents taught me well,
To shun the gates of hell,
But against them I rebelled,
When I sailed."
Собравшиеся в ресторане пираты, среди которых было немало одноглазых (с искусственными глазами), одноруких и одноногих (с бионическими протезами) седовласых и седобородых ветеранов, постепенно втягивались и начинали подпевать, чуть притоптывая ботинками, прихлопывая ладонями по столу или постукивая кружками - кому как больше нравилось.
"...I was sick and nigh to death,
As I sailed,
I was sick and nigh to death,
And I vowed with every breath,
To walk in wisdom’s ways,
When I sailed.
I thought I was undone,
As I sailed, as I sailed
I thought I was undone,
As I sailed,
I thought I was undone,
And my wicked glass had run,
But health did soon return,
As I sailed."
Песня была меланхоличной, но затрагивала в душах пиратов какие-то особенные нотки, которые есть у каждого, даже самого отчаянного и лихого разбойника. Кое-кто даже подозрительно зашмыгал носом и одобрительно выругался, мол "Рвёт душу, чертовка, так её да вот этак да пополам!".
"...My repentance lasted not,
As I sailed, as I sailed
My repentance lasted not,
As I sailed,
My repentance lasted not,
My vows I soon forgot,
Damnation was my lot,
As I sailed..."
Закончив песню, Катти кивнула слушателям и кое-как сползла со сцены - допивать свой грог. Она чувствовала усталость, но эта усталость теперь дополнялась чувством исполненного долга. В последнюю минуту на сцене ей показалось, что ребята, оставшиеся на Атараксии, тоже были сейчас среди слушателей - за чужими возгласами и хлопками она слышала их одобрительное молчание. И это было правильно, потому что эта песня была посвящена именно им.