Это был самый натуральный кошмар наяву. Вокруг Смайла умирали все те, с кем он совсем недавно шутил, напивался и строил планы на будущее. За кого он нёс ответственность. Умирали в жутких страданьях от руки предателей и врагов, а герою было хоть бы хны. Будто неприкасаемый, он кружился на поле брани, не получая в ответ ничего, кроме очередных приступов боли от осознания тяжести своих собственных ошибок. Благими намерениями выложена дорога в ад?
Всё казалось таким правильным. Взять с собой Асю для поддержки, оставив Кусю в тылу, а опосля напоить пушистика зельем усиления. А в итоге герой просто бросил беззащитного малыша на растерзание врагу и воспользовался безутешным горем Аси, чтобы сделать из него самого натурального огненного шахида. До таких гнусных поступков даже Мориарти не всегда опускался. Смайл был в ужасе от самого себя. Не знал, не подумал – всё это детский лепет. Правда она была прямо здесь, как на ладони. Грязная и нелицеприятная.
Не сказать, что с бабочкой у Алана складывалась крепкая дружба, но и здесь он понапрасну обнадёжил союзника. Призвал отвернуться от врага, и, тем самым, чуть не загнал Афоню в его же гроб. Чудом успел отвлечь тварь на себя. Только мало это ему помогло…
Финальным аккордом стала смерть Жули. Затихли выстрелы из смертоносной винтовки. Хозяина идеально правильного геометрического мира больше не стало. Он даже не увидел пришествия захватчика. Хотя Смайл ему не раз обещал ещё тогда на геролёте во время пьянок, что пинками выдворит ебаря из его хаты. Что же, давно нужно было понять, что у кого-то слишком длинный язык…
Всё уже было практически кончено, когда на поле брани появились новые лица. Громадный голем и… Вяка с её Шариком. Всё же пришла, лисица. В последний момент, когда задницы остатков поборников добра уже ярко подгорали. Как в буквальном, так и в переносном смысле. Помогла Ли отбиться от предателей. Подарила шанс на победу. Молодец девка, только где шлялась всё это время, непонятно.
Прибытие «главного босса» стало завершающим штрихом во всем этом безумие. От одного его мерзотного вида концентрация ярости Алана достигла невиданных высот. Нет! Это его вся вина! Он в ответе за всё это дерьмо! И когда умрёт всё вернётся на круги свои… Обязательно…
Смайл, коптящийся в своей стальной скорлупе от душевной боли и праведной ярости, с бесконечной ненавистью взирал на уродливое мутирующее чудовище, всё ещё шевелящее своими ядовитыми отростками. Его пылающие глаза возгорались всё сильней, а жар в груди становился всё более нетерпимым. Палец перестал судорожно жать на спусковой крючок и опустил защёлку, перекрывая тем самым аварийные охладительные каналы и вентиляционные клапаны в оружие. Зажим курка до упора активировал непрерывное накопление заряда без всяких ограничений. Примитивная логика Смайла подсказывала, что там, где не может справиться обычный файерболл, обязательно справиться огромный файерболл, приложенный в нужном месте. Нужное место герой видел где-то в районе башки этой твари. Вряд ли, она с таким же усердием успела вырастить непробиваемую защиту абсолютно везде. Да и поворачивалась мутантка довольно нерасторопно. А потому… банальная атака в лоб в последний момент сменилась резким подъёмом в воздух за счёт спружинивших ног и активации реактивных двигателей. Сразу же была высвобождена вся накопленная огненная энергия из плазмомёта, встречая возможные щупальца, которые могли потянуться к акробату. И вслед за ней камнем рухнул и сам герой, словно комета, пикируя вниз с раскаленной до бела силовой перчаткой, которую он собирался по возможности обрушить в ту же точку, куда и прилетит огненный шар.