Пока незадачливый союзник физически был занят попытками идентифицировать общий размер пространства, в котором он находился, путём хаотичного ощупывания стенок багажника параллельно вдыханию чертовски приятного запаха разбавленного бензина и чего-то ещё, его мысли были целиком сосредоточены на стараниях до конца осознать, в каком же повёрнутом пекле он оказался и в какой степени был изувечен первоначальный план благородного дуэта. И что поразительно, первопричиной возникновения столь трагической ситуации стали не толпищи безумных мутировавших фанатиков и не колдунственные выходки разбухшего то ли от порчи, то ли от "прижизненной" любви к жирной пище Жреца. А именно весьма экзотический нрав местных спасителей мира, выделяющихся нездоровой любовью к хмельным напиткам и столь же нездоровой тягой к анархии. В уши Аурелио всё ещё врезались отголоски выстрелов двустволок и предсмертного хриплого мяуканья товарища, отчего по коже невольно пробежал табун мурашек. Не требовалось философского состава ума, наличия нескольких научных премий и обладания коэффициентом интеллекта в сто шестьдесят баллов, чтобы понять: всё полетело к чертям. И это ещё мягко сказано. С иной стороны, этих грязных неандертальцев тоже можно было понять - будь вор во время своей встречи с Рэмом под знатным градусом и окажись у него в руках настоящий мушкет, всё бы тоже сложилось далеко не самым приятным для хвостатого курьера образом. Хм. Будь вор под знатным градусом...
Будто физически ощутив над головой сияние нематериальной масляной лампы, Вор-коллекционер ухватился за эти слова, понемногу формируя в голове некоторое подобие идеи. Нырнув куда-то в недра багажника, уже не столь красноволосый из-за коснувшейся некоторых участков преждевременной седины молодой человек сбросил шляпу, приступив к превращению своей шикарной причёски в к чертям растрёпанный ад. Следующей на очереди была одежда - знатно ослабить узел плаща, оторвать несколько блях, сделать всё как можно более измятым. Если показатель чистоты багажника окажется столь же низким, сколь уровень интеллекта его владельцев - нагрести сажи и испачкать в ней всё, что только можно и нельзя. И в качестве финального штриха - пара смачных плевков на безупречную обувку. Во время всего этого процесса Просперо ощущал чуть ли не физическую боль, и в один прекрасный момент у него бешено заслезились глаза, сроду не видавшие такого бесчеловечного отношения к собственной внешности, и факт того, что это был один из лучших костюмов авантюриста, улучшению положительного настроя явно не способствовал. Но иногда надо переступать через принципы. Чего только не сделаешь для спасения мира! Или скорее своей шкуры.
Продолжать действовать как скрытные и подозрительные иномирские "гости" - равно с огромной долей вероятности разделить судьбу напарника. Поэтому пришлось импровизировать.
- Сууууууууууууууукаааааа... - Раздалось громкое, протяжное откуда-то из багажника. Вскоре оттуда не без труда высунулся и сам красноглазый - весь помятый, растрёпанный, с перекошенной набок шляпой, держащийся одной рукой за голову. - Е**ться-теребить... - Промямлил, обводя всё вокруг помутневшим, непонимающим взглядом, пока мысленно удивлялся, откуда подобные ругательства отложились в его голове. Одной ногой уж было начал вылезать наружу, как вдруг глазами наткнулся на гостеприимных представителей местного населения. Всё ещё сохраняя образ отходящего от дикой пьянки левого типа, слямзившего под воздействием благословенных жидкостей костюм из какого-то музея и оказавшегося в багажнике посредством бухих приключений, обратился потерянным тоном. - Мужики-иёк! А какого длинного тут п-происходит!?