 |
|
Несмотря на едва забрезжившие лучи рассвета и вполне приятную компанию в виде Джаспера, собственнически прижавшего к себе её гибкое, изящное и обнаженное тело, оставаться в тёплой, довольно мягкой и расслабляющей постели жрице совершенно не хотелось. В обычный день она бы провела тут ещё пару часов, нежась и тихонько посапывая на плече молодого паладина, в последнее время всё чаще согревавшего ей постель и постоянно пытавшегося претендовать на нечто большее – немного раздражающий момент, который Азура, озвучив один раз, больше не проясняла; в её жизни был только один человек, за которого она собиралась выйти замуж, полностью понимавший и принимавший её демоническую часть… и пусть Мигель погиб уже очень давно, обстоятельства его смерти не позволяли девушке излишне открывать своё сердце. Джаспер ведь, в конце концов, даже не знал, что она – тифлинг, как не понимал и того, что его дорогая подруга, когда-то лишившая означенного паладина невинности, в некотором смысле пользуется им, впрочем, как и всеми остальными мужчинами, через плотские утехи восстанавливая магическую энергию и всё больше пробуждая внутри себя силу демонических осколков, которые, подобно мозаике, постепенно выстраивались в складный узор способностей того существа, что однажды разделило постель с предками её отца и, в конечном счёте, привело к рождению Азуры. Суккуб или инкуб – безусловно, демоны весьма специфические во всех отношениях, но и она совсем не эксперт и вполне может ошибаться. В конце концов, мало ли в Бездне существ, питающихся эмоциями противоположного пола, на которые те столь щедры во время постельных утех? Безусловно, жрице Единого и просто добропорядочной женщине не следовало бы заниматься такими вещами, но зачем хранить то, что было самым жестоким способом осквернено, тем более, если это даёт ей силу? И всё же, нельзя не заметить, что Джаспер оказался весьма упорным. Возможно даже, Азура когда-нибудь сдастся перед его напором и позволит одеть кольцо себе на палец, но до тех пор никто не мог запретить ей вести себя так, как она того желала, пусть многие высокоморальные особы и презрительно морщили свои ухоженные носики, намекая жрице на её непозволительное, с точки зрения общественной морали, и даже чересчур уж распутное поведение. Пускай… в конце концов, наставницы не могли по своему желанию отращивать когти, раздирающие на части даже крепкую сталь, и уж точно Азура не стала бы им объяснять, как она обрела подобную способность. Исходя не из скрытности, совсем нет. Просто эти целомудренные женщины так надуются и нальются краской от смущения, что того и гляди лопнут, а Единый вполне может отлучить её от Потока за подобное «убийство». Богу ведь не объяснишь, что кому-то просто не хватило соответствующего опыта… Подобные мысли на мгновение вызвали на лице жрицы улыбку, впрочем, тотчас же увядшую при воспоминаниях о Вальсентене, который им, по заданию Ордена, требовалось посетить, и явно не в увеселительных целях. Хотя какое уж тут веселье… с этой деревней, нет – она слышала, что та уже давно превратилась в полноценный город, у жрицы были связаны одни из самых чудовищных воспоминаний. Азура никогда бы не вернулась туда по своей воле! Слишком уж сильным было отвращение перед всеми теми людьми, которых она знала с детства, или, вернее, думала, что знала – в конце концов, добрый друг едва ли станет насиловать беспомощную тринадцатилетнюю девочку, у которой на её же глазах убили собственного жениха. Как и Джаспера, молодую жрицу держали в неведении. В местный город они везли целый ящик целительных зелий, да и полноценная «четвёрка», которая неожиданно потребовалась Иену, наводила на не самые приятные мысли. Им явно предстояло нечто весьма опасное, раз жрецу понадобилось столь большое количество эликсиров, в довесок к которым полагался полностью укомплектованный боевой отряд Святого Престола. «Ну хоть родителей увижу… - промелькнула в голове отстраненная мысль. – Уже столько лет прошло». Аккуратно убрав руку паладина, по-хозяйски расположившуюся у неё на ягодицах, тифлингесса гибкой, изящной кошкой выскользнула из постели и лениво потянулась, готовясь встретить новый день. До прибытия в порт Вальсентена у неё оставалось ещё, как минимум, несколько часов, но раз уж она проснулась столь рано, это время требовалось провести с пользой. Например, принять ванну… Конечно, «польза» здесь была довольно относительной, но на чтение утренних молитв у Азуры не нашлось ни малейшего настроения. В конце концов, вряд ли её настолько любит Единый, что с большим нетерпением ждёт обращения именно своей рогатой последовательницы, род которых наверняка уже давно сидит у него в печёнках. Удивительно, что порождение Бездны вообще в состоянии использовать Поток Света, но раз тот до сих пор остаётся ей подконтролен, значит Высшего вполне устраивает поведение одной из своих жриц, чьим рожкам не дают вновь отрастать лишь когда-то наложенные на кожу магические печати. А раз так, то не о чем и волноваться, не так ли? Натянув на ножки чулочки и накинув сверху своё белоснежное одеяние, едва ли прикрывавшее хоть что-то в достаточной для этого степени, Азура тихонько выскользнула за дверь, нос к носу столкнувшись с парочкой убийц, как всегда дежуривших у каюты Джаспера. Азазель, приставленная к паладину, смерила девушку не самым приятным взглядом; Зарекс же казался абсолютно холодным и равнодушным, ничуть не изменив себе с их первоначального знакомства. Честно говоря, подобное поведение Азуру совершенно не устраивало. Она привыкла, что к ней относились более… трепетно, а обычный профессионал, выполняющий свою работу строго по уставу, едва ли стал бы прилагать излишнее усердие в охране порученной ему жрицы. «Соблазнить его? – лениво подумала девушка, всё ещё сонно прикрыв рот ладошкой в попытке сдержать внезапный зевок. – Может быть, испытав близость, Нойн будет с большей охотой заботиться об этом теле. Иногда это работает с мужчинами…» Шальная мысль показалась жрице вполне подходящей идеей для того, чтобы немного развеять её плохое настроение. Тепло улыбнувшись убийцам, Азура, поманив Зарекса за собой, отработанной походкой направилась по пути в ванную, прилагая усилия чтобы как можно соблазнительнее покачивать бёдрами, едва скрываемые белоснежной юбкой, излишне их облегающей и оставляющей для воображения крайне малый простор. Роскошная каменная ванна, предназначенная для капитана и его пассажиров из Ордена, на удивление оказалась свободной. Обрадовавшись этому факту, девушка скользнула за порог комнаты, после чего скорчила умоляющее личико и посмотрела на Нойна, протянув свои пальчики к краям красной застёжки, только благодаря которой её одежда всё ещё удерживалась на теле.
- Зарекс, помоешь мне спинку? – игриво спросила Азура, медленно, прямо перед самым его носом, расцепляя соответствующие крючки. Стоило жрице это сделать, как те полосочки ткани, что «прикрывали» её грудь, окончательно разошлись в стороны, открывая вид на соблазнительные, довольно большие формы, при виде которых мужчины обычно теряют способность связно мыслить… или краснеют от стыда. Одно из двух. – Мне бы не помешала твоя помощь…
Любое изменение в поведении будет желанным - перед девушкой стояла задача сделать их более близкими друг к другу. Можно сказать, она просто заботилась о своей безопасности. Ну, допустим, убьют её… едва ли кто-то сильно опечалится после смерти тифлинга, а Зарекса просто приставят к другому жрецу. Азуру Велендорфус это категорически не устраивало! Пусть работает на совесть, а уж она найдёт, чем отблагодарить убийцу за верность.
Статуя – вот на что был похож её первый убийца. Смотря на него можно было вечно перебирать слова сравнения, но все они, почему-то в той или иной мере не подходили. Единственное, что было по настоящему живым в этом изваяние – глаза. Редкого для людей лилового оттенка. Вот и сегодня. Стоило жрице показаться из каюты паладина, как ни единый мускул на лице Нойна не дрогнул, в отличие от Азазель, которая пришла в движение, точно сменивший направление ручеёк. Скука от проведённого рядом с Зарексом времени сменилась вначале на робкую надежду, что вот-вот она увидит своего мастера-паладина, а затем было второе, более характерное для этой девицы изменение. Убийца не скрывала собственного презрения и неприязни, но говорить ничего не стала. Она дёрнулась было к Азуре, но была буквально пришпилена взглядом сиреневых глаз на место.
Шумно выдохнув, девушка прислонилась к спине копируя позу Нойна и ненавидя уставилась на мужчину, что едва ли не на ладонь был ниже рослой северянки.
- «Ненавижу!» - крайне отчётливо говорил её взгляд, брошенный вслед веселившейся жрицы. Манившей своего телохранителя в сторону ванной, хотя, в этом и не было особой необходимости. Статуя пришла в движение уже на второй шаг удаляющейся по коридору Азуры.
Если бы только девушка сделала бы себе задачей примечать все детали, то несомненно была бы удивлена тому, что позади слышался лишь тихий шелест ткани о доспехи и больше ничего, точно позади жрицы был не человек, а призрак. Остановившись возле ванной, Зарекс вновь опёрся о стену и лишь когда услышал слова, обращённые к нему, с некоторым удивлением посмотрел на девушку. Глаза оценивающе пробежали по фигуре, а зрачки ожидаемо расширились, но то было лишь мгновение. Если бы только Азура могла бы заглянуть внутрь Нойна, то её ждало бы крайне удивление. Да, он повёлся на её фигуру, что было вполне ожидаемым, но мысли убийцы крутились вокруг странных слов. Он пытался понять, что это было: шутка, просьба, вопрос-предложение или всё же приказ.
Зарекс наблюдал, как тончайшая ткань медленно сползает с бархатистой кожи девушки, прекрасно представляя насколько нежной и мягкой была она на ощупь. Сглотнув подступивший ком, он сделал глубокий вдох, легко ловя непослушную ткань. Желания спорить почему-то не было. Будь на месте Азуры кто-то другой и скорее всего ему бы досталась изрядная словесная взбучка, включавшая в себя как минимум необходимость проявления большего уважения. В конце концов убийца был не обычным мальчишкой с улицы, у него имелись дворянские корни и даже право на титул и земли родителей, пусть и с некоторой оговоркой, легко решаемой при помощи яда или стали.
- Я не прислуга, госпожа, - холодно отозвался Нойн, но тут же добавил, - но если моя помощь действительно необходима, то так тому и быть.
Реакция Нойна, на удивление, пришлась жрице по нраву. Этакая неприступность и гордость, совмещенная с тайным желанием обладания. О да, она прекрасно уловила этот его интерес к её телу, пробившийся даже сквозь каменную маску дисциплины и профессионального хладнокровия, что просто не могло не порадовать раздутое эго красавицы. Действительно, Азура была избалована мужским вниманием и мнила себя едва ли не самой прекрасной девушкой в Немелиссе, но на это у неё были определенные основания – там, где другие прикладывали усилия, чтобы сохранять и поддерживать свою внешность, Велендорфус всё получала от природы, становясь лишь ещё привлекательнее с каждым новым днём. Чтобы нашёлся такой мужчина, которого она не могла бы соблазнить? Только лишь в его мечтах!
«Что же касается Клауса… я просто никогда не была с ним достаточно серьёзна» - подумала жрица, припомнив своего равнодушного спасителя. Они с Зарексом, должно быть, именно этим и похожи – делают вид, что она их совершенно не интересует.
- Конечно, какой из тебя слуга? – фыркнула Азура, обернувшись к нему вполоборота, после чего, покачивая бёдрами, позволила белоснежной ткани короткой юбки медленно, сантиметр за сантиметром, плавно скользить по бархатистой, приятно пахнущей коже красавицы, чтобы, в конечном счёте, упасть на пол и быть подхваченной её изящной ладошкой, тотчас же убравшей этот маленький кусочек ткани на один из декоративных крючков. Когда из одежды на жрице остались одни лишь прозрачные чулочки, девушка улыбнулась и грациозно крутанулась на месте, позволяя Нойну оценить её с разных сторон. – Слуге бы я просто не позволила видеть меня обнаженной, - капризно продолжила Велендорфус, легонько проводя ладошками по изгибам своего тела. - Для этого существуют служанки: уж они-то точно не будут пользоваться возможностью, чтобы начать приставать к своей госпоже.
Сверкнув озорной усмешкой, красавица подалась вперёд и позволила своим упругим полушариям заключить руку убийцы в мягкий плен, буквально повиснув на Зарексе, тем самым открывая превосходный вид на раскинувшуюся перед юношей «долину», волнительно манящую своей соблазнительной близостью.
- Ну же, заходи скорей! – заглядывая ему в глаза, Азура настойчиво тянула убийцу за собой. - И дверь закрой. И раздевайся, раздевайся, не будешь же ты мыть меня прямо в этой одежде? Промокнешь до нитки!
Нойн заворожённо наблюдал за своей жрицей и, казалось, даже не дышал. Вновь обратившись в статую, но теперь внимание этого изваяния принадлежало только ей. Лилово-лавандовые глаза с упоением следили за скользящей по бёдрам тканью, ловили каждое движение. Убийца поймал себя на том, что находится в каком-то трансе, очарованный обнажённым телом женщины. Если бы не его выдержка, то, почти наверняка, он коснулся бы рукой собственных губ, позволяя воспоминаниям всколыхнуться волной и унести его прочь, но… но в отличие от обычных убийц, Зарекс был колдуном.
Не раз и не два, ставя опыты, разум Нойна соскальзывал в изменчивые глубины мутного Потока Хаоса, уносящего глупого мальчишку всё дальше от берегов разума, в омут у которого попросту нет дна.
Слова девушки обжигали пламенем не хуже демонических кнутов, следы от которых всё ещё оставались на спине убийцы. Она была совершенно права. Зарекс позволил себе слишком много. Он забыл где его место и в чём основная задача. Всего на мгновение он пустил на своё, ещё такое юное на вид, лицо эмоцию раздражения, и тут же фыркнул, входя в помещение и, попутно, вешая подхваченную ранее часть наряда своей госпожи рядом с тем, что жрица называла юбкой.
- Хорошо, - довольно мягко отозвался Нойн, в голове которого проносились сотни мыслей. Но, стоило ему коснуться мутной поверхности Потока, который он всегда видел не иначе, как чёрное озеро, и всё мысли улетучились, покрывшись коркой изо льда.
Закрыв дверь, довольно проворными и быстрыми движениями убийца стал снимать с себя одежду. Его можно было сравнить с капустой или головкой лука по количеству вещей и уж точно Азуре не следовало играть с ним в кости на раздевание. Первыми на лавку были аккуратно сложены плащ с гербом ордена и отстёгнутый от пояса клинок, испускающий слабое серебристое свечение. Наплечники, доспех и наручи – напротив заняли у Зарекса какое-то время. Непослушные ремешки, удерживающие их, были той ещё проблемой для любого воина. И всё же Нойну потребовалось едва ли больше минуты, чтобы расправится с ними, что в свою очередь, более чем укладывалось в нормативы его касты. Хлопковая рубаха – ещё одно требование ордена, с капюшоном, по которому вился причудливый узор из рун, явно вышитых самим Зарексом при помощи редких парчовых ниток и с шерстяными вставками там, где доспехи должны были соприкасаться с телом, легла одной из последних, оставив убийцу в шёлковой сорочке – последней преграде, что могла помочь отразить идущее по касательной лезвие меча и спасти хрупкую плоть. Вздохнув, Нойн снял её, оставшись обнажённым по пояс. Кажется, нижнюю часть он снимать и вовсе не собирался. Но и это было уже не плохо. Азуре предстало мощное натренированное тело молодого воина, по которому так и хотелось провести рукой, чтобы проверить упругость мышц, перекатывающихся при каждом движении убийцы.
Увиденное зрелище пришлось девушке по вкусу. Некоторое время она наблюдала за процессом раздевания, в свою очередь, избавившись от чулков, после чего быстрыми, резкими движениями принялась чертить в воздухе руны: сперва малую водную, позволившую наполнить каменную ванну кристально-чистой жидкостью, а после и руну огня, мгновенно согревшую воду до уровня, вполне приемлемого для начала процесса купания. От столкновения различных температур – пышущего жаром пламени и ледяной воды, в которую осмелились вступить бы лишь самые отчаянные аскеты, по помещению тотчас же разлились клубы пара, укутавшие фигуры слуг Святого Престола вполне различимой пеленой тумана.
Снижение видимости оказало эффект, подобный полумраку, столь любимому целующимися парочками – всё в нём воспринималось словно бы немного ярче, чувственнее; недостатки зрения полностью искупало воображение, додумывающее все необходимые детали и заставляющее людей видеть то, что они хотели, исключая малейшие недостатки во внешности и распаляя тайные желания. И вот уже к тебе приближается не привычная подруга, а настоящая суккуба: нежная, страстная и до безумия привлекательная. По крайней мере, так это обычно работает…
Тело убийцы, бугрящееся мышцами и всем своим видом буквально излучающее силу, попросту не могло не подействовать на Азуру. Небольшое развлечение вдруг приобрело совсем иной смысл – она начала получать удовольствие не только от соблазнения неприступного Нойна, но и от картины, что открывалась перед её глазами.
- Нужно просить тебя чаще снимать одежду… - прошептала девушка, под пологом пара скользнув к Зарексу и прижавшись к нему каждым сантиметром своей жаркой, отдающей желанием и страстью фигуры. Большие груди жрицы, упруго спружинив об торс Нойна, легонько потёрлись о его кожу своими затвердевшими сосочками. – Отнесешь меня в воду? – подняв голову вверх, Азура просительно посмотрела убийце в глаза, одновременно с этим закидывая свои ручки Зарексу за голову.
Будь на его месте любой иной мужчина и без сомнений трюк жрицы увенчался бы успехом, но только не с ним. Заполнивший комнату тёплый пар, точно дымка подёрнувшая реальность, в мгновение ока вычистил из головы все, начавшие там формироваться, похотливые мысли и желания. Для девушки Нойн просто слегка неуверенно отшатнулся, на самом же деле он сдерживал себя, чтобы не закричать. В мире было крайне мало вещей, что могли напугать этого убийцу и, к сожалению для Азуры, демоны, а точнее их аура очарования, относились как раз именно к ним.
В мгновение ока, для Зарекса, в комнате стало непростительно мало воздуха, Нойн ощутил, что буквально задыхается, а сердце бессовестно пропустило удар. Отступив от красавицы ещё на шаг, воин света сделал единственное, что могло бы ему помочь вернуть утраченный самоконтроль и загнать свои воспоминания назад – он закрыл глаза. Гордый, неприступный, смелый и сильный мужчина сейчас превратился в того самого юного мальчишку, который хоть и сумел, жертвуя собой, защитить оказавшего ему честь своим выбором жреца, но попался в лапы тварей, что было куда хуже смерти. Всего три недели плена показались для Зарекса вечностью, что сломали его, а затем воссоздали вновь, но уже совсем другим человеком…
Об этой истории в ордене знали лишь единицы, для остальных Нойн был образцом для подражания и едва ли не лучшим из убийц человеческой расы. Конечно, ему не сравниться с теми, кого учили с раннего детства, вроде выходцев из дома Тел’Сармус, но, среди прочих, Зарексу совершенно точно не было равных.
Голос девушки вернул Нойна в реальность, а касание двух мягкий округлостей в районе солнечного сплетения, заставили убийцу наконец-то открыть глаза и опустить взгляд на златокудрую макушку жрицы.
- Я не против, - мягко отозвался Зарекс, - но без одежды и оружия защитник из меня будет, мягко говоря, так себе. Знаете же, что Совет кардиналов запретили мне использовать магию без крайней нужды. И всё же, я не стану относить вас в воду, моя жрица. В конце концов вы не ранены и полны сил. Так что пара дополнительных физических нагрузок в виде прогулки до купальни, вам точно никак не повредят, и прошу, пожалуйста, уберите этот туман. Убийцам не нравится, когда они не могут видеть отчётливо всё, что их окружает.
Говорил-то Нойн одно, но слова его при это прямо-таки кардинально расходились с действиями. Тёплые сильные руки сначала крайне осторожно, точно боясь обжечься, коснулись прохладной кожи на спине Азуры, а уже через мгновение плавно задвигались, лаская, изучая. Это нельзя было назвать полноценными объятьями, да и при желании девушке не составило бы ровно никаких усилий вырваться. Если сравнивать, то могло показаться, что убийца точно идёт по тонкому льду, что трескается под его ногами и всё же Зарекс не собирался останавливаться. Приподняв лицо жрицы за подбородок, он позволил взглядам сиреневых и серо-зелёных глаз встретится.
- Убери пар, - бархатным, какой бывает только у магов, голосом повторил Нойн. – Он мешает мне смотреть на тебя…
Услышав предложение «прогуляться», Велендорфус довольно капризно поджала губки, но попытка ещё сильнее давить на убийцу могла выйти ей боком: мало ли, вдруг у Зарекса на примете другая девушка и он попросту выйдет из себя, начни она откровенно предлагать себя? В конце концов, Азура хотела создать между ними эмоциональную связь - близость, которая должна была усилить желание убийцы защищать её, а вовсе не отвратить от себя, заставив Зарекса сторониться вверенной ему жрицы. Строго говоря, у Велендорфус уже был повод задуматься о том, что она малость перестаралась - то, как Нойн слегка отшатнулся, когда девушка прижалась к нему, могло говорить о чём угодно, но точно не являлось хорошим знаком.
Пока Азура размышляла об этом, она вдруг ощутила, как ладони Зарекса касаются её, довольно нежно и приятно лаская спинку красавицы, которая с любопытством, так и блестевшим в её озорных глазках, ещё раз, но уже совершенно по-новому оглядела убийцу, оценивая его готовность к чему-то большему, чем обычное купание.
Похоже, что лёд тронулся… была ли она против столь осторожных, мягких прикосновений, всё ещё остававшихся в рамках приличий, но довольно ощутимо приближавшихся к грани того, что уже никак нельзя было назвать дружескими объятиями? Едва ли. Нойн казался ей весьма симпатичным, и она была бы не против более интимного продолжения их отношений, тем более, что убийца вряд ли будет бегать за ней так же, как это делает Джаспер. В конце концов, это она сейчас пытается соблазнить его и не похоже, что Зарекс страдает от недостатка женского внимания.
Уж точно не с таким телом…
Когда наставник сообщил жрице, кто будет её первым убийцей, Азура почувствовала некоторое, вполне обоснованное недовольство, и даже немного разозлилась. Девушка совершенно не видела себя в качестве «щита», охранявшего своего подопечного от противников, желавших сразить его в ближнем бою.
- Маг? – вопросила она. – Почему не воин? Я что, похожа на ту, кто может сражаться и одновременно возносить хвалу Единому? Почему я должна защищать его, пока он читает свои заклинания, а не наоборот?
- Успокойся, Велендорфус, - покачали головой ей в ответ. – «Его» защищать тебе точно не придётся. Зарекс лучший из тех, кого может выделить Орден, и ты вскоре поймёшь, что твоё мнение о нём изменилось в лучшую сторону.
«Кажется, я готова поверить, что он очень хорош… - Азура едва ли не мурлыкала, прижимаясь к могучему торсу убийцы. – И магия ему явно совсем не нужна».
Парой движений начертив руну ветра и разогнав пар, заставив тот уйти к стенам, а после и вовсе просочиться наружу ванной комнаты, девушка вернула свои ручки обратно за шею убийцы и встала на носочки, медленно приближая к нему своё личико. Пухлые губки красавицы были чуть приоткрыты и призывно манили к себе.
- Нравится то, что ты видишь? – тихо спросила она. – Можешь поцеловать меня, если хочешь… Я совсем не против.
Девушку уже явно привыкшую к тому, что взгляд мужчин, получивших её в свои объятия замасливается, становясь близким к невменяемому состоянию, вновь ждало удивление. В отличие от прочих, лавандовые глаза Зарекса, оставались такими же, как и в тот момент, когда жрица только предложила ему сопровождать себя. Разве что зрачки стали самую малость шире, да и то легко списывалось на темноту, царившую в каюте для купания.
После предложения Азуры, объятия стали чуть более наглыми и жадными, но всё ещё не пересекали невидимую и такую размытую черту приличия. Будь на их телах одежда и любой посторонний легко решил бы что это встреча после долгой разлуки, а не прелюдия к чему-то большему. Но вот голос девушки отзвучал и Нойн кивнул, отвечая на её вопрос. А после, словно решив, что этого может оказаться недостаточно, прошептал короткое: - «Да».
Не нужно было быть магом Судеб, чтобы понять желания Зарекса, но увы, достучаться до его мыслей было отнюдь не так просто. Он стоял рядом и в тоже самое время был где-то далеко отсюда, возможно слишком далеко, а потому попросту не мог оценить то несравненное счастье, что само попало в его руки. Такая расточительность и … на этом мысль бы остановилась, потому что сильные руки с лёгкостью подхватили жрицу, приподнимая её выше, а губы слились в поцелуе.
Несколько мгновений глаза цвета сирени смотрели на Азуру, а после закрылись, позволяя сознанию дать телу небольшую слабину. Мягкие, сладкие губы изучали своих пухлых после длинной ночи собратьев. Длинные пушистые ресницы слегка подрагивали, а бледная кожа приобрела ещё слишком незаметный розоватый оттенок.
Тем временем Зарекс с лёгкостью преодолел всё разделяющее его и каменную купальню расстояние, но не спешил ни разрывать поцелуя, ни опускать девушку в нагретую воду. Нойн целовал свою жрицу снова и снова, порой слегка покусывая или проникая внутрь собственным языком, так что сомнений насчёт его опыта более просто не могло возникнуть. Лишь спустя несколько минут наслаждения он поставил ногу на край ванны и усадив девушку на тёплую ткань позволил поцелуям прекратиться, а после задал весьма уместный, но от того не менее неприятный вопрос:
- Я не против искупать вас, моя жрица, но как же Джаспер? Вы всё путешествие выстраивали отношения с ним, если я зайду дальше, это может вызвать неприятную ситуацию и разрушить их.
Горячая температура окружающего пространства; будоражащий воображение, долгий и страстный поцелуй… привлекательная фигура Зарекса, который с лёгкостью держал её на своих сильных руках, позволяя девушке расслабиться и полностью отдаться его власти – всё это так разогрело Азуру, что в тот момент, когда их губы, наконец, оторвались друг от друга, жрица выглядела несколько удивлённой, а в её тёмных зрачках, от охватившего девушку возбуждения практически полностью поглотивших собой прекрасный изумруд её глаз, без труда читалась обида. Азура не хотела ничего прекращать, она желала чего-то… большего! Почему Зарекс не поддаётся? Распалённое сознание тифлингессы ещё несколько мгновений искало ответ на этот вопрос, пока Велендорфус всё же не вспомнила, что убийцы проходят особые тренировки и наверняка умеют сопротивляться различного рода воздействиям. Логично, что их обучают ещё и тому, как сохранять спокойствие разума, придерживая на длинном поводке всякое желания последовать соблазну плотских удовольствий…
Нойн усадил её так, что девушка сидела на нём максимально открытым и развращенным способом - свесив свои привлекательные ножки по обе стороны от его тела, жрица, немного подавшись вперёд, горделиво сидела, выгнув свою гибкую спинку и позволяя убийце разглядывать всё, что он бы только хотел. Сейчас Азура была похожа на прекрасное, пусть и довольно развращенное произведение искусства, полностью доступное как взгляду, так и рукам Зарекса, пожелай тот только пустить их в ход, чтобы исследовать даже малейший изгиб её привлекательного тела.
- Джаспер? – лениво протянула Азура. – Не я выстраивала с ним отношения, а он со мной. Но я ему не жена и могу делать, что хочу, и с кем захочу, и ему прекрасно об этом известно. Так что, не беспокойся о нём, просто… продолжай делать то, что ты собирался, - в голосе жрицы прорезались игривые нотки. – Ты ведь собирался, правда?
Нойн окинул девушку взглядом, как и всегда по его глазам было совершенно невозможно понять, о чём этот человек думает в данный момент. Однако, Зарекс больше не казался мраморной статуей, его красота была безупречной, это ни капли не изменилось, вот только тот холод, что может исходить лишь от камня, почти полностью исчез.
Тёплая ладонь убийцы вновь коснулась спины, в районе поясницы и стала медленно ползти вверх, пока Нойн задумчиво осматривал привлекательное тело жрицы, точно мастер-скульптор, ищущий мельчайшие изъяны, Зарекс был способен заметить каждую родинку или едва различимое родимое пятно, вот только на теле девушки их не было, да и не могло быть.
Впервые на памяти Азуры, её убийца слегка досадливо прикусил нижнюю губу и вниз устремилась маленькая капелька крови. Ловким движением Нойн расстегнул ремень, и тот вместе со странной драной то ли юбкой, то ли частью старого плаща, намертво пришитого к нему, отлетели в сторону.
- О, да, я собирался, - всё тем же чарующим бархатным голосом произнёс убийца, а затем добавил, - Но, моя жрица должна знать, что если её кто-то придёт отнимать, то он неизбежно умрёт от моей магии. Я бы добавил, что и госпожа, решившая поиграть со мной - тоже, но вы не человек, а значит вас заклинание не затронет. Так что, я могу доставить вам удовольствие, моя жрица, или же мне стоит остановиться сейчас, пока я могу себя контролировать?
Пока Нойн изучал её, Азура лишь довольно прикрывала глаза и тихонько тёрлась об его ногу, всё сильнее заводясь и уже с трудом сдерживаясь от того, чтобы просто не наброситься на убийцу здесь и сейчас. Она чувствовала от него нечто… сильное, и это странное притяжение, эта искра, скрывающаяся внутри Зарекса, манила её всё сильнее с каждой новой секундой. Кровь тифлинга постепенно брала верх и настойчивое желание было уже столь ощутимым, что мужчина, если бы захотел обратить на это внимание… как ни стыдно это признавать, почувствовал бы на себе её соки, что заставило щёчки жрицы залиться смущённым румянцем. Волосы девушки, словно бы впитавшие в себя солнечный свет, прекрасным водопадом спускались вниз по гибкой спинке; глаза блестели, а зрачки, и без того большие, уже полностью поглотили собой изумруд её глаз. Большая, красивая грудь жрицы учащённо вздымалась, словно бы так и прося до неё дотронуться. Казалось, что все нервные окончания на её теле вдруг взбудоражились и даже малейшее прикосновение доставляло тифлингессе неописуемое удовольствие.
- Что…? – простонала Азура, не обратив ни малейшего внимания на капельку крови, скользнувшую по подбородку убийцы. – Ну да, я не человек… значит никаких проблем? – она подняла к Нойну своё раскрасневшееся лицо и положила свою ладошку на его торс, принявшись медленно водить рукой по прекрасно сложенному телу мужчины. – Сколько мне ещё ждать? Или ты хочешь… - тихий голос Азуры перешёл в томный шёпот, - чтобы я прыгнула на тебя и сама повалила в воду?
Зарекс со вздохом на несколько секунд закрыл глаза, отпуская весь свой самоконтроль немного «погулять» и не мешаться, пока он не насладится женским телом сполна. Где-то на краю сознания мелькнул вопрос о том, кем же была жрица по происхождению, но тут же улетучился, сменившись на жадные поцелуи, которыми воин с удовольствием стал покрывать кожу девушки. Пара движений и завязки удерживающие штаны на талии разошлись, вновь приподняв девушку, он позволил её ножкам обвить собственный торс, ощущая, как ткань штанов медленно сползает вниз к мягким сапожкам. Ещё пара ловких движений и вот он вместе с жрицей погружается в подогретую воду.
Всё это время Азура могла наслаждаться умелыми руками и тёплым дыханием, что касалось её нежной кожи чуть раньше, чем мягкие губы Нойна. Он больше не сдерживался и наслаждался, массируя её груди, лаская бёдра и упругие ягодицы. О, Зарекс хотел её и потому, стоило его руке ощутить влажность лона жрицы, как он без какого-либо предупреждения вошёл в неё, погрузившись на всю глубину. Во все стороны полетели брызги, но убийце не было до этого ровным счётом никакого дела. Всё плавание он был вынужден ходить безмолвной тенью за этой красивой женщиной, терпеть подколки со стороны глупой девчонки, что, охраняя своего паладина, ревновала того едва ли не к каждому живому существу, а теперь… теперь он наслаждался Азурой. Такой нежной и податливой, не похожей на человеческих женщин. Она была лучше, более узкая внутри, более прекрасная снаружи, её гладкая кожа, без малейших изъянов, заводила Нойна в тупик и пробуждала жажду искателя найти хоть что-то, и он нашёл это, правда было уже слишком поздно…
Первые лучи солнца проникли сквозь небольшие верхние окна, а по кораблю стало заметно оживление, когда насладившийся жрицей Зарекс, окончательно потерял контроль и ванная комната осветилась шестью белоснежными крыльями, светящимися ярким белым светом. Каждое перо на них было пропитано Потоками Света и Разрушения, а причудливый золотой узор сверкал, завораживая своей красотой. Тогда же, запустив руки в волосы красавицы убийца наткнулся на едва различимые выступы, уже давно заросшие волосами, но от того напугавшие Нойна не меньше. Впрочем, говорить или даже думать о том, что это, почему оно тут, Зарексу совершенно не хотелось. Сделав ещё один глубокий вдох, убийца вылез из воды, начав вытираться, но так ничего и не сказав. От него не веяло холодом, но он явно был слегка растерян.
Когда Зарекс выскользнул из неё, разгоряченная, удовлетворенная и пресытившаяся дармовой энергией девушка далеко не сразу поняла, что что-то пошло не так. Они наслаждались друг другом более двух часов и всё это время, помня довольно рассерженные взгляды Азазель, жрица, желая позлить надменную убийцу, явно считавшую себя излишне правильной, весьма громко и страстно стонала, так, что их, должно быть, слышал едва ли не весь корабль целиком. О чувствах паладина Азура привычно не волновалась, словно бы давая Джасперу понять, что он слишком уж рано поспешил объявить её своей перед каждым представителем Святого Престола на этом судне – она ведь ясно сказала, что не ищет себе мужа и не намерена связывать себя какими-либо узами, давать обет верности и вообще принадлежать лишь одному мужчине. Велендорфус никогда не боялась остаться одна… и к тому же, едва ли найдётся на свете много смертных, которые осознанно пожелают одеть на изящный пальчик тифлингессы обручальное кольцо – стоит только правде вскрыться, как большинство из них тотчас же превратятся из дружелюбных друзей в мерзких животных, презирающих Азуру за сам факт её существования. И девушка вовсе не была уверена в том, что одаренный паладин, которому пророчили прекрасное будущее, не относится к породе именно таких людей.
Проведя рукой по затылку, жрица задумчиво посмотрела на обнажённого Нойна, принявшегося быстро облачаться в свои привычные одежды. Убийца оказался не просто магом, но колдуном, причем очень и очень могущественным. С таким действительно не следовало шутить – если она правильно понимала градацию их силы, Зарексу было под силу спалить весь этот корабль малейшим движением руки.
Видимо, именно поэтому её тело и лучилось наслаждением, ощущая внутри себя дикие потоки энергии, что щедрой рекой вливались в Азуру от убийцы, много раз подряд заполнявшего её своими соками. Эта необузданная сила буквально струилась по силовым линиям магических потоков тифлингессы, так и прося направить её в нужное русло и тем печальнее было осознавать, что времени на медитацию совсем не осталось. Нужно ведь ещё высохнуть, успеть забрать свои вещи и одеться…
- Да, я тифлинг, - довольно спокойно произнесла девушка, медленно поднимаясь из воды и позволяя остаткам влаги плавно скользить по изгибам своей изящной фигуры. – Надеюсь, ты не будешь ненавидеть меня за это? Я не выбирала, кем родиться и даже служу Святому Престолу. Прости, что не сказала тебе этого раньше, но после неприятного опыта общения с людьми, которые желают моей расе лишь двух вещей: смерти и заключения в рабских оковах, я предпочитаю больше не говорить о своём происхождении.
Тело Нойна покрывали многочисленные шрамы и сейчас, когда возбуждение схлынуло, а убийца неспешно водил мягкой тканью по изгибам собственного тела, собирая лишнюю влагу, по ним было можно в буквальном смысле изучать последствия столкновения с нечистью всех видов и размеров. Следы от демонических кнутов и когтей. Удар по касательной от крыла вампира, что острее бритвы и оставил идеальный, но оттого явно несводимый порез. Метки от соприкосновения с проклятыми клинками из Вольных Городов и даже порезы от клыков нежити, но при этом... сколько бы жрица не рассматривала его, она не смогла увидеть ни одного следа от обычного оружия. По факту выходило, что лишь люди никогда не вредили Зарексу и это о чём-то, да говорило. Услышав слова девушки, Нойн ощутимо вздрогнул и обернулся.
- Разве тот факт, что, поняв кто моя жрица, я не побоялся повернуться к ней спиной не говорит сам за себя? – он говорил совершенно спокойно. Его голос ни капли не дрожал, а перья на крыльях медленно опадали на деревянные доски, обращаясь в магическую пыль. Это был естественный процесс для колдунов, ведь если Зарекс уберёт крылья мгновенно, то может упасть в обморок на несколько секунд. - Этот вопрос столь же неуместен, как если бы я спросил мою жрицу о том, зачем она согласилась взять в убийцы колдуна.
Натянув рубаху поверх сорочки, Зарекс вздохнул и буквально усилием воли притянул к себе штаны, пояс и сапожки, заодно заставив всю воду и грязь, пропитавшую их и пол, исчезнуть. При этом крылья полыхнули на мгновение алым светом и вновь лишились иных цветов, кроме белого и золотого.
- Тогда всё просто замечательно, - обворожительно улыбнулась красавица, закрыв глаза на использование убийцей магии – Азура ведь не входит в круг представителей Ордена, которые наложили на Зарекса этот запрет, и уж точно она не та жрица, которая желала бы контролировать его исполнение. – Подожди, пока я оденусь, а то нас, наверное, все уже заждались. Я слышу, что корабль причалил…
В голос девушки закрались оттенки грусти, а на милое, словно бы кукольное личико наползла тень. Вальсентен определенно не был для неё приятным местом. Мысли об этом портовом городе едва ли могли толкнуть Велендорфус на желание вновь дразнить убийцу, поэтому и оделась Азура быстро и без малейшей толики тех плавных, соблазнительных движений, которыми тифлингесса любила очаровывать мужчин… тем более, что она уже получила от Зарекса всё, что только могла пожелать и даже немного больше.
К удивлению жрицы, на входе в комнату паладина её встречала лишь Азазель, сверлившая Азуру таким злобным и пристальным взглядом, что Велендорфус с усмешкой подумала о том, как же, должно быть, девушку бесили все те громкие стоны, которые убийца была вынуждена слушать, по долгу службы оставаясь на положенном ей для защиты Тельмаура месте. Сам же Джаспер, судя по всему, всё ещё спал сном младенца и успешно пропустил устроенное ею представление – действительно, паладин любил поваляться в постели, этого у него не отнять. Очаровательно улыбнувшись Азазель, напряженно всматривавшейся в сторону Нойна, один вид которого явно заставлял девушку держать свои кулаки при себе, как бы убийце Джаспера не хотелось выплеснуть свою ревность на жрице, что спала с её возлюбленным паладином, которому сама Азазель, тем не менее, не смела подарить даже простейшего поцелуя, Азура величественно, точно полноценная хозяйка этого места, прошествовала внутрь, оставив Зарекса стоять на страже и выяснять отношения с коллегой по ремеслу. Надолго она в комнате не задерживалась: стянув чулочки и сменив юбку на откровенное платье, девушка одела поверх кожаный пояс, к которому крепился мифриловый кнут, удобно занявший своё место у неё на бедре; не забыла про плащ и кроваво-красный амулет в виде декоративного наконечника стрелы, удобно устроившегося в ложбинке между приятными формами красавицы. Разложенный посох с крупным синим камнем, Азура уменьшила в размерах, нажав на специальную кнопку и заставив нижнюю часть втянуться в трубку, после чего тот и вовсе размерами стал похож небольшой, тонкий тубус, который жрица также повесила на пояс. - Просыпайся, соня, - девушка легонько погладила золотоволосую макушку паладина, после чего быстро чмокнула мужчину в щёку. – Корабль причалил. Я спущусь на землю. Послушаю, зачем мы здесь… Не слушая бурчания так до конца и не проснувшегося Джаспера, тифлингесса направилась к выходу из комнаты, по пути сосредотачиваясь на своём теле и визуализируя силовые линии, по которым всё ещё хаотично метались потоки полученной силы. Со стороны казалось, что девушка слегка рассеянна и, возможно, просто ещё не отошла ото сна, но на деле Азура полностью ушла в себя и использовала доступные минуты максимально продуктивным способом. Если эту энергию оставить без контроля, она может активировать нечто, чего тифлингесса не желала, поэтому Велендорфус, сконцентрировавшись на энергетических завихрениях, пустила их по своим жилам в сторону рук и пальцев, укрепляя и усиливая привычную для её вида способность использовать собственное тело в качестве оружия. Когти демона.
Текущая длина: восемь сантиметров.
Свойства: крепкие, способны держать удар меча и вскрывать тонкий слой стали. Отращиваются по желанию. Оценить результаты Азура не могла, банально потому, что не хотела просто так демонстрировать свои демонические способности при Нойне, отношением которого явно не следовало рисковать, отращивая острейшие, нечеловеческие когти без малейшей на то причины, но главное было достигнуто – вся энергия ушла на развитие «коготков», а значит иные проявления её природы тифлинга должны остаться без изменений. Вдумчивая медитация могла дать лучший результат, но сейчас у неё на это попросту не оставалось времени. Ранние пташки вполне могут уйти без Велендорфус и ей придётся самой выяснять, зачем Иен позвал их в это… заброшенное место, с которым у жрицы были связаны отнюдь не самые приятные воспоминания. Судя по всему, девушка не слишком опоздала. Во всяком случае, к тому моменту, как они с Зарексом показались у причала, Иен, его убийца, и Ксандер с Мартином ещё общались друг с другом. Азура только приготовилась величественно, точно настоящая королева, сойти на берег и включиться в беседу, как до её чувствительных ушек донесся возглас Иена, в корне изменивший все её планы. Клаус был вынужден использовать тёмную магию и теперь лежит в таверне, прикованный к постели… одно это уже заставило молоденькую жрицу стремглав пуститься за процессией, направившейся куда-то в сторону окрестных строений, и вид её полуобнажённых форм, упруго подпрыгивающих от подобной встряски, без сомнений привлекал внимание, вот только девушка сейчас этого совсем не хотела. - Клаус? Что с Клаусом? – запыхавшись, резко произнесла она, догнав уходящих представителей Святого Престола. – Он мне жизнь спас! Я беспокоюсь! – резко сказала жрица, сжимая в руке своё ожерелье – подарок вампира. Ничего нового девушка, впрочем, не услышала. Двое убийц погибли, а Клаус обратился к тьме, чтобы дать шанс уйти остальным. И лежит в таверне «Гномье гостеприимство», в которую, несмотря на радость встречи с родителями, Азуре возвращаться хотелось в последнюю очередь. Но и не пойти она просто не могла. Именно благодаря Клаусу тот дворянин, который убил Мигеля и надругался над ней, не одел на тифлингессу рабский ошейник. Более того, это Клаус забрал её в Орден и, как девушка догадывалась, оплатил её обучение и подготовку. Без него, Азуре пришлось бы остаться в Вальсентене, где друзья, которым она доверяла, показали своё мерзкое нутро и обратили уютную, родную деревню в настоящий ад, в котором девушка больше не могла чувствовать себя в безопасности. Жрица была готова пойти на что угодно, чтобы помочь Клаусу выкарабкаться и о том, чтобы оставить Иена и прочих наедине, попросту не могло идти и речи. Кроме того, эта таверна принадлежала семье Велендорфус, о чём Азура не преминула всех их оповестить, и жрица могла поспособствовать в разрешении любых проблем, которые могли возникнуть у прочих представителей Святого Престола с её отцом. Когда девушка, своей привычной, довольно соблазнительной походкой продефилировала внутрь «Гномьего Гостеприимства», её взгляду открылась пустая таверна, единственными посетителями которой, помимо отряда стражи и двух священнослужителей: Деркена Нойса и Истена Неймтауса, сидевших за одним столом с темноволосым мужчиной, которого Азура не знала, был ещё один незнакомец с тёмными, вьющимися волосами. Морган, убедившийся в том, что его странный гость не собирался мелочиться и был намерен платить полновесными золотыми вместо привычных для данных мест серебряных монет, которые тифлинг специально вручил Карту, чтобы у приезжего, каким-то образом «заблудившегося» дворянина не возникло проблем с незнакомой валютой, хмыкнув, сгреб монету за прилавок и в этот момент увидел, как внутрь таверны, в компании целого отряда представителей Ордена, входит… - Азура? – недоверчиво переспросил он, довольно тихо, но девушка всё же его услышала. Вздохнув, жрица подошла к барной стойке и порывисто бросилась к отцу в объятия, прижавшись к нему и уткнувшись носом в плечо. - Да, папа… я дома, - позволив себе на пару секунд вернуться в прошлое, Азура отступила на шаг назад и неловко улыбнулась. - Со мной пришли люди. Устроишь их, хорошо? Как мама? - Заперлась в мастерской и работает над очередным изобретением, - уже куда более спокойно ответил Морган, быстро приходя в себя. Его тёмно-зелёные глаза – такие же, как у дочери, лучились теплом и заботой. – Я обязательно позову её… - взгляд тифлинга на мгновение упал на весьма откровенное декольте девушки. Увидев это, Азура пристально посмотрела на Моргана и тот лишь виновато взглянул на неё в ответ. – Чуть позже. Сперва позаботимся о твоих друзьях. Если им что-то нужно, пусть спрашивают – помогу всем, чем смогу. Морган вернулся за стойку и принялся изящными, грациозными движениями протирать оставшиеся бокалы. Тифлинг не собирался мешаться у гостей под ногами, позволяя тем уладить свои дела, прежде чем кому-либо из них понадобятся его услуги.
|