Как и ожидалось, едва выйдя из библиотеки, маркграф почти сразу же наткнулся на любимую тётушку, державшую в руках пергамент, свёрнутый в трубочку. Ничего не обычного для послания из марки, вот только содержание было не о торговых делах или происшествиях. Листок содержал несколько десятков имён дворян, чьё определение всё ещё стояло под вопросом и краткое пояснение к каждому дому.
Большая часть из них, однако, были не слишком интересны и базировались исключительно на заключении брака, от которого Йогель бегал точно также, как и кронпринц, мотивируя своё нежелание женится теми же словами, что и Его Светлость Адриан, ведь маркграфу Вильдбергскому должна была достаться младшая из сестёр Штормбергов – Лисса.
Однако было там и имя герцога Келлеба Реймикуры. Как и Йогель, этот человек был ещё слишком молод и амбициозен. В его планы входило сочетать себя браком с принцессой Араной, и получить возможность самому усесться на трон Нурции, что явно не вязалось с желаниями Совета. Впрочем, западные земли герцогства, вытянувшегося едва ли не весь хребет «Медвежьего когтя» и являющегося по сути западной границей Нурции и её непосредственной связью как с Землями Льда и Туманов, так и с Арондирским халифатом являлись слишком лакомым куском, чтобы кронпринц ответил Келлебу окончательным отказом. Адриан не раз говорил, что не понимает этого человека, ведь если его цели столь прямолинейны, то почему герцог до сих пор попросту не выкрал его сестру и не обручился с ней? Да и тот факт, что Реймикура был согласен войти в Совет, но заняв в нём место Норна как-то настораживал…
Граф Джейс Меррик – крайне холодный и замкнутый человек. С рождения он был болезненным ребёнком, но к его счастью – единственным. У его отца было много проблем с мальчиком, именно поэтому потомственные колдуны всё же пустили на порог своего графства Святой орден, жрецы которого, опаивая мальчика своими чудодейственными зельями и молитвами, всё же смогли даровать ребёнку здоровье. Естественно Меррик проникся насаженной ему верой, но это не означало, что он отказался от магии. Его земли были немногим западнее марки и точно также граничили с горной грядой, разделяющей Нурцию и Нордленд. Перенять там тоже можно было многое, а ценные меха лунных лисов, так вообще ценились на вес золота. Вот только ни предшественники Йогеля, ни он сам, так и не добились от Джейса хоть какого-то ответа или соглашения на переговоры.
Маркиз Герций Альтеранион – ещё один довольно сильный соперник и, по слухам, что накопала милая тётушка, тот ещё любитель мальчиков и крайне странных, даже для Нурции удовольствий. Волшебник, обладающий не то чтобы редким, но крайне мерзким Потоком Некромантии, а главное… даже не пытающийся это скрыть. Врочем и тут были свои нюансы – Герций оказался слишком умён, чтобы пользоваться истинной силой своей души и потому изучал Аркана Стихий. С ним у марки было довольно много торговых соглашений, в основном, правда, продовольственного характера, что и не удивительно, если лорд – маг способный управлять погодой, то каким бы год не был, урожай в его землях всегда отменный. Каким же боком этого человека занесло по мнению Геборы в оппозицию, вопрос конечно открытый.
Барон Лион Эйсвольд – крайне мерзкий и скользкий человек по своей природе, но владеющий золотыми и серебряными шахтами. Его земли были как раз немногим восточнее графства Норнов. По понятным причинам Лион не отказался бы и сам отгрызть от земель Дориана солидный кусок, но тут ему мешала фактически официальная защита и покровительство от короны. С другой стороны, он был едва ли не противовесом почившему Альберту фон Штормергу и вполне мог бы занять его место, вот только нужно ли человеку, у которого хватит золота на то, чтобы купить всё что угодно, подстраиваться под страну.
Единственное, чего опасался молодой барон – нападение Империи, которая довольно близко подошла к границам его земель, но буквально споткнулась о земли другого человека – виконта Кейна Айнкрида, ставшего паладином Ордена Святого Престола. И хотя виконт был связан своим Потоком Света и не смел убивать людей лично, ничего не помешало ему использовать полученные знания на собственных войсках, чтобы крайне успешно сминать противников. Хотя и тут бдительная тётушка была не уверена в том, что этот человек так уж безгрешен, но объяснить его силу иначе никто бы не смог…
Ещё один не менее значимый для Нурции дворянин – виконт Леос Вилендорф. Молодой темноволосый из-за связи его недавно покинувшего этот мир отца с нордлендской леди. Среди знати ему по понятным причинам не очень-то и рады, однако все самые редкие деревья, произрастают именно на его земле. Причина тому не ясна, но и для посоха Йогеля дерево было заказано именно оттуда.
Граф Доннел Розентальц – Уже довольно немолодой колдун, что, впрочем, как и Андромалиус использует на себе силы Потока Разрушения, дабы выглядеть более прекрасно, чем на самом деле. Впрочем, как и Герций, граф довольно охоч до удовольствий и ощущения опасности. Его любовь к холодному оружию достойна оды и увесистого томика с описанием всех военных трофеев, собранных Доннелом в боях. Этот человек любит и готов резать, абсолютно всё: своих врагов, любовников, слуг или кусок мяса на обед. В его владениях крайне много качественного шёлка и виноградников, что опутывают те самые сахарные светлячки, что оставляют после себя крайне прочную искрящуюся на солнце нить.
Графиня Аманда Глейнор – известна как крайне взбалмошная и непокорная особа и всё же, сейчас она может стать прекрасной партией для любого из дворян. Как и в случае с остальными представителями благородных домов, найти себе мужа не на королевском баллу и заключить помолвку где-то ещё кроме королевского замка Сателиса, Аманда не решается, что, по мнению всё той же тётушки, прекрасный шанс для маркграфа обзавестись престижной и крайне полезной «хозяйкой сапфировой горы», как её довольно часто называют прочие дворяне.
Баронесса Саманта Айстлин – крайне воинственная девушка, оставшаяся в слишком нежном возрасте без родителей, которых унесла всё та же пресловутая чума, прокатившаяся по землям Нурции. Девочке повезло в том, что она была слишком мала и не поехала со своими родителями на банкет к герцогине Сесиль Крайтос, являющейся членом Совета Одиннадцати, впрочем, как раз то, что родители попали под «горячую» руку разъярённой толпе больных крестьян и послужило поводом для присоединения баронессы к стану принцессы.
Следующей в списке «невест» от тётушки Геборы оказалась маркиза Эфия Наверри. Говорить о её целомудрии или добродетели не имело смысла как минимум потому, что сия дворянка была главным инициатором открытия домов удовольствий едва ли не в каждом не то что уголке, но городе Нурции. К слову эти самые дома приносили маркизе крайне высокий доход. Мальчики и девочки, мужчины и женщины, Эфия собирала под своё крыло абсолютно всех, а после изменяла людей до так называемого … товарного вида, отправляя их тем самым в новую, пусть не очень приятную и счастливую, но довольно сытную и тёплую жизнь.
И последней в этом списке оказалась ещё совсем невинная и юная виконтесса Элия Сарлин. Как и в случае с Самантой, с которой виконтесса и состояла в дружеских отношениях, родители Сарлин погибли, вот только они не подхватывали чумы или чего-то подобного. Их даже никто не травил, поговаривали, правда, что виконт и его супруга ввязались в какую-то крайне сомнительную авантюру, связанную с золотым магическим порошком, тем самым, что получается при разрушении крыльев колдунов и стоит во всех иных странах кроме Нурции крайне дорого. Но всё, что смогла найти тётушка, так это странный эксперимент у одной из башен Древних, которую родители девушки желали открыть…
Примерно к моменту, как Йогель уже заканчивал читать, слуги Норна провели его по очередному открытому коридору, о которых вполне можно было слагать целые легенды и на фоне которых был бы написан далеко не один портрет знатных лордов и леди, если бы Дориан не был бы столь закрытым, хотя и гостеприимным хозяином. А затем вывели к небольшой площадке, откуда открывался чудесный вид на лес и начиналась лестница к пристани, спрятавшейся среди огромных скальных выступов.
КоридорлесПо морю прямо сейчас сюда приближалась лодка с четырьмя пассажирами. Рассмотреть их с такого расстояния всё ещё не представлялось возможным и лишь когда маркграф, держась за перила, чтобы не поскользнуться на обледеневших, хотя и прогретых прислугой ступенях, спустился вниз, а лодка причалила, его взору предстали трое посланников. Ожидаемо среди них оказался Рыцарь Смерти, от которого веяло холодом даже без их знаменитой ауры. Сильный крепкий мужчина, ему было около пятидесяти, когда его обратили, что говорило о большом жизненном опыте воина. Чёрные адамантовые доспехи и красный плюмаж, давали крайне непривычное для нурцианцев сочетание, впрочем, Рыцарю на это явно было плевать и переодеваться под желания кого-то кроме своего создателя он явно не собирался.
Вторым был некромант, по-видимому, тот самый ученик Сандро, о котором по замку Дориана уже ходило уйма слухов. Он был прекрасен. Во всяком случае большинство любителей нетрадиционных отношений нашли бы его именно таким. Холодный, слегка отчуждённый, но вполне себе имитирующий дыхание человек с волосами белее снега и глазами цвета выдержанного виски.
А вот третий… только при одном взгляде на него начинало непривычно сильно биться сердце, а голова идти кругом даже у тех мужчин, что предпочитали лишь женщин. И дело было даже не в сводящей с ума ауре, которую вампир довольно успешно пытался контролировать и оставлять на минимальном уровне, а в самой внешности. Нежный, хрупкий полуэльф, чьи заострённые ушки не стесняясь проглядывали сквозь платиновые волосы вампира. Каждое его движение было тщательно выверено и идеально, точно он не просто приехал на трясущейся лодке по солёной луже, что могла уничтожить «дитя ночи» посмей то коснуться водной глади, а на карете из золота и теперь должно было сойти к собственному народу, точно одно из описываемых жрецами чудес Единого…