Её песнь проникала в душу. Порабощала. Усмиряла. Заставляла видеть в надменной сирене ту, кем она попросту не могла являться. Аарен знал, что если бы он поддался хотя бы на миг, если бы позволил себе закрыть глаза и погрузиться во власть необычных, но чрезвычайно могущественных слов, оказавшихся гораздо сильнее того примитивного волшебства, которое он прежде рисовал в своём воображении, он бы ощутил их – женщин, которых желал видеть рядом с собой.
Лианну, тянущуюся за поцелуем. Маленькую сестренку, клянчащую у братьев угощения. Улыбающуюся мать, ласково треплющую своего сына по голове.
Сирена может стать любовницей и дарить ему то тепло, о котором Аарен так мечтал в своё время. Она в состоянии и быть ему другом, поддерживая во всём, пока он предоставляет ей - этой особе, ведущей себя с воистину королевским величием, то, чего она желает достичь. Сирена станет кем угодно – если это будет нужно для дела.
Песня позволяла этой девушке совершить любое перевоплощение… по крайней мере в глазах тех, на кого она будет воздействовать. В реальности же, всё ложь, обман, притворство. Отношения, основанные на материальной выгоде и разуме, что затуманен чарующим волшебством.
Аарен знал всё это. И прекрасно понимал, что просто не может поддаться на столь грубую манипуляцию, не может позволить себе оказаться опозоренным перед милостивым учителем, давшим шанс далеко не самому талантливому мальчишке возвыситься и отомстить. В конце концов, не мог позволить пленнице диктовать свои собственные условия.
И всё же…
Он поддавался.
Одно из двух зелий, на время дарующих некое подобие жизни, могло позволить Аарену насладиться её телом: плавные изгибы фигуры, привлекательные, довольно приятные формы, красивое личико – всё это начало вызывать в нём необычное волнение. Умерев и ощутив тот лютый холод и пустоту, что окружали каждого некроманта, Немиус предсказуемо начал тянуться к жизни; знание рецепта, который был способен вернуть утраченные ощущения – пусть и всего лишь на полчаса, поначалу заставляло испытывать настоящую ломку, которой весьма ярко способствовали воспоминания, многие моменты которых – совершенно привычные, обыденные для каждого человека, теперь начинали казаться настоящим блаженством. И тем не менее, он ни разу не приготовил его. Даже когда Сандро вручил два этих эликсира в дорогу, Аарен пообещал себе, что никогда не притронется ни к одному из них. Зачем было становиться нежитью, если тебе так дороги чувства, ощущения, само восприятие жизни? Неужели только затем, чтобы и после окончательной смерти будто бы стать наркоманом, стремящимся к изготовлению волшебных снадобий и предающемуся забвению в ощущения, которых отныне был лишён?
Аарен напомнил себе, что сам убил Лианну. Вспомнил о том, что его семья взята в рабство и, скорее всего, к текущему моменту уже давно мертва. Существовал лишь один человек, который действительно любил его – и он до сих пор рядом с ним. Пусть и в том виде, подчиненный такой судьбе, которой Немиус не желал никому.
Голос Круана развеял иллюзию. Он подумал о том, какое удовольствие получает от их славных, таких запоминающихся бесед и вспомнил о том ощущении спокойствия, что всегда разливалось по телу, когда его названный брат стоял рядом с ним. Вспомнил тепло, которое испытывал, когда руки Круана касались его, а ещё о той жертве, на которую Рыцарь Смерти пошёл, чтобы спасти ему жизнь.
Аарену не нужно ничего иного.
У него уже есть всё.
- «Благодарю тебя, Круан. Я обязательно присоединюсь к тебе, но… немного позже. И спасибо. Пожалуйста, будь и дальше в моих мыслях. Как можно чаще».
Медленно выпрямившись, придерживаясь одной рукой за столб, Аарен спокойно взглянул сирене в глаза. Нет, ему не стоит её убивать. Она ещё может пригодиться.
- Как тебя зовут? – прямо спросил некромант, не кичась больше положением и не играя роль надменного рабовладельца, которым никогда не являлся. Он вновь был учеником Сандро, который должен думать лишь о выполнении порученного ему задания.
- «Что-то случилось?» - тут же отозвался убийца и одновременно с этим галеон довольно ощутимо тряхнуло. Видимо потеряв концентрацию Рыцарь Смерти слегка не справился с управлением. Для такого мощного судна эта царапина ровным счётом ничего и не значила, но сам факт того, что мертвец не в состоянии сохранять свой разум спокойным, говорила о многом...
Официально Император нежити назвал Круана Рыцарем Смерти, но, что именно он сделал с ним, знали лишь двое. Сам Сандро и юный убийца, что всё же лишился в том ритуале своей жизни и тепла. Однако это поведение было слишком странным, переменчивым. Точно названного брата Аарена разделили на двое. Часть стала леденой машиной для убийства, спокойно и непринуждённо забирающей жизни, но другая... она сохранила то, кем был Круан при жизни. И теперь, это создание, точно подбрасываемая вверх монетка, могло оказаться как тем человеком, которого некромант прекрасно помнил, так и слугой Предвечной, что не знает ни чувств, ни усталости.
Как бы там ни было, но Сандро предупредил своего ученика как о некоторой нестабильности его телохранителя, единственной целью которого, помимо служения Предвечной, является защита всё ещё довольно молодого мага, так и о том, что даже он не знает, что ждёт Круана спустя несколько лет. Быть может его названный брат вернёт себе собственный рассудок, сумев продраться сквозь магические плетения, а со временем даже сумеет обрести и зачатки ощущений, что приблизят его к обычным людям, но имеет право на существование и иная вероятность, по которой Круан исчезнет навсегда, став лишь Рыцарем Предвечной. Со слов Учителя, Сандро устраивает любой исход, так как в любом случае Империя Вольных Городов получит в свои руки убийцу с крайне редким даром - возможностью слышать голос своей Госпожи.
- Имя? - переспросила сирена и слегка испуганно подалась назад. По-видимому, одним этим вопросом Аарен выдал с потрохами тот факт, что не подчинился магии пения прекрасного существа. - У нас нет имён, что могли бы правильно произнести люди или нежить. Да и зачем оно тому, кто в любом случае собирается избавиться от меня?
- "Одна из сирен попыталась повлиять на меня своей песней. Я сам отдал ей этот приказ, так что не спеши убивать её, Круан, - мысли Аарена струились, подобно бурному ручью, намекая на интерес, который некромант испытывал к происходящему. - Я знаю, что это было, по меньшей мере, безответственно, но среди пойманной тобой добычи нашёлся интересный экземпляр и мне очень хотелось испытать её. К несчастью, моя ментальная защита оказалась не так крепка, как я предполагал. Тем не менее, это уже не важно - ведь благодаря тебе я смог устоять".
Горячая волна благодарности на мгновение прокатилась по телепатическому каналу связи, позволяя Рыцарю Смерти почувствовать, насколько Немиус признателен брату за столь своевременную поддержку, хотя последний, должно быть, едва ли понимал, насколько значимыми для некроманта были их странные отношения.
- "Эта сирена - могущественная волшебница. Преданность подобного создания может заставить многих мужчин склонить головы, признавая власть Вольных Городов. Кроме того... признаюсь, её магия кажется мне интригующей. Я бы хотел понять природу этого странного волшебства, хотя данная цель, разумеется, вторична по отношению к нашим текущим задачам".
При воспоминании о семье, навсегда утраченной по воле правителя империи Рак'Сатан, мысли Аарена приобрели на редкость холодный оттенок. Он желал мести, и эта потребность, завёдшая их с Круаном так далеко, была тем единственным, что ещё удерживало Немиуса в этой отвратительной оболочке. Как некромант, он мог бы убрать все шрамы, украшающие это тело, когда-то изуродованное его господином; мог бы изменить свою внешность, придав плоти новые очертания, но Аарен отнюдь не восхищался собой - он презирал то, что сделал, и проклинал себя за боль, которую пришлось испытать Круану по его вине.
- "Я присоединюсь к тебе, как только окончательно улажу здесь все вопросы. Только прошу, брат, не отвлекайся. Я знаю, как тяжело управлять "Несущим Смерть" и не хочу, чтобы у тебя возникли из-за меня проблемы".
Послав это лёгкое, заботливое предупреждение, Аарен вновь перевёл взгляд своих странных жёлтых глаз, до того словно бы смотревших в пустоту, обратно на сирену, явно что-то прикидывая в уме.
- Я изначально не собирался тебя убивать. Просто желал испытать твою смелость, - признался некромант, растянув свои бледные губы в улыбке. - Меня восхитило используемое тобой волшебство и уверенность в собственных силах. Знай, что те, кто находятся рядом со мной, не должны быть заурядными личностями, покорными, точно бездушные слуги - их у меня и без того в достатке. Мне нужны верные подчиненные, способные действовать, полагаясь на опыт и собственный разум, и ты можешь стать одной из них - если этого пожелаешь.
Немиус хлопнул в ладоши, невидимыми для посторонних движениями восстанавливая управляющие заклинательные нити, тем самым заставив рухнувших скелетов вновь встать на ноги. Короткий жест, и мёртвые солдаты разворачиваются, чтобы удалиться прочь - они больше не понадобятся в данный момент.
- Платья, украшения, деньги... если ты хочешь этого, то для меня не составит проблем даровать тебе нечто подобное. Просто пой для тех, на кого я укажу, когда мне это потребуется - и проси всё, чего пожелаешь. В разумных пределах, разумеется. А теперь... идём, Целестия. Я покажу тебе твою комнату.
- «О, вот оно как», - отозвался юноша, на первые слова мёртвого мага, а затем в очередной раз подкинутая смеющейся судьбой "монетка" не лишила Аарена его названного брата, подменив обычно доброго и отзывчивого Круана статуей, с душой, что без всяких сомнений была отлита из проклятого льда, окружавшего замок их Учителя и уж точно не имеющая ничего общего с тем человеком, которого, как казалось некроманту, он знал, как самого себя.
- «Воля ваша, Мастер», - холодно и крайне отстранённо отозвался бывший убийца, его ответ, это идеальное следование приказам, выровнявшийся корабль, что стал стремительно набирать ход, ловко лавируя даже в незнакомых для бывшего убийцы водах – всё это говорило, что некромант вновь потерял своего друга. Оставался лишь вопрос о том – сколь долго Предвечная будет пытать разум Круана, насаждая некогда милому мальчику, испорченному собственным отцом и лигой убийц Рак'Сатана мысли и волю, что слышали лишь такие же отмеченные прихотью богини Судьбы несчастные. Они не считались ни с кем и ни с чем, кроме своего хозяина и богини, причём последняя могла настоять на своём, а порой и зайти куда дальше. На одном из уроков, обычно немногословный Сандро разошёлся, тогда ещё почти перед целым классом из пяти учеников, лишь недавно вернувшихся в холодный зимний замок, что казался им невероятно натопленным и жарким после холодных горных ветров и вечного снега:
- Доподлинно нам не известно, что это: стоны жнецов или, быть может, желание непосредственно самой богини, дарующей нам вечность и бесконечные силы для изучения аспектов мира, но … Я помню, как на моих глазах верные мне Рыцари Смерти без каких-либо разъяснений начинали убивать людей. Их не волновало мирный ли это корабль торговцев, прибывший в порт в поисках выгодной сделки или новорожденное и совсем невинное дитя. Они пытали или же лишили их жизни единым ударом, что не сможет остановить ни один из смертных.
Рыцари слушаются некромантов, но далеко не всегда наш голос для них словно громкое эхо по сравнению с другим. И тем не менее, каким бы жестоким или неуправляемым не казался ваш спутник, он делает всё это не по своей воли, и уж точно не для получения удовольствия, нет! Им двигает только прихоть Предвечной, её шёпот, заставляющий забирать в леденящие объятья Смерти новую душу, насыщая вечный голод богини теплом затухающей жизни. Я ничего не могу обещать вам. Рыцари поклялись защищать нас, но… если вы пойдёте против воли и желаний Предвечной… ваш страж убьёт вас! – А через несколько лет, когда молодой некромант уже потерял и брата, и собственную жизнь, учитель продолжил, - Война – прекрасный способ получить её благосклонность. Я уничтожил не одну страну за то, чтобы иметь возможность управлять всеми её порождениями, точно собственными слугами. Если хочешь вернуть его – убивай! Заставь кровь литься ручьями, избавься от человечности, и Предвечная вернёт тебе Круана, но будь осторожен. Я не хочу потерять ещё одного ученика из-за его привязанности к тому, кого больше нет, или глупой мести…
Мгновение и ледяная волна ауры Смерти, прокатилась по галеону накрыв собой весь этот огромный корабль и заставив затрястись от ужаса даже горделивую сирену, должно быть впервые ощутившую самый настоящий животный страх и пробирающий не только до костей, и царапающий саму душу холод, столь близкий к смерти, тот, который способны порождать лишь очень немногие слуги Предвечной. Стоило ли говорить, что старания скелетов, потративших всё это довольно долгое путешествие на уход за осадными машинами, едва не пошли от этой магии, покрывшей проклятым льдом буквально каждую дощечку на «Несущем Смерть», гарпиям под их пушистые хвосты? В то же самое время для самого мага это было подобно освежающему душу, смывающему усталость и дающему новые силы. Если бы сила гарпии и подействовала, то подобная атака не оставила бы от неё и следа, разметав в клочья всё нежные чувства и вернув сирене вид перемазанной в тине девушки с грязными спутанными волосами, похожими цветом на устланный водорослями песок.
- «Приказывайте, Мастер, и я всё исполню» - следующие несколько долгих мгновений, Рыцарь точно обдумывал что-то, а может просто возвращал контроль над теми силами, что задействовал. Как бы там ни было, но столь сильная магия довольно часто брала верх над слабой человеческой душой воинов Предвечной. В любом случае аура исчезла столь же стремительно, как появилась, сконцентрировавшись где-то в передней части судна. Что именно делал с ней Круан и зачем он воспользовался столь изматывающей техникой, оставалось для некроманта загадкой, но почти сразу же магический ветер стал раздувать паруса увеличивая ход галеона, давая тому разогнаться едва ли не до той же скорости, с которой совсем недавно вёл «Несущий Смерть» сам Аарен.
Девушка же, как и её соплеменницы, пушистые и не очень, забилась в самый дальний угол своей клетки и тряслась от страха не в силах ничего с собой поделать. Возможно, она даже не поняла сказанных некромантом слов…