И Коткину, вопреки первоначальным планам, идея расспрашивать Нику дальше сейчас показалась глупой и неуместной. Тупая тема — спрашивать человека про мертвых друзей.
Пока у Влада складывалось двойственное ощущение: страх неизвестности никуда не пропал, пояснения Ники сделали только хуже, но усилился и зуд любопытства. Владу хотелось понять, может ли он что-то как человек. Не в смысле человеческой рутины с едой, сном, барами по пятницам, друзьями, коллегами и так далее. А… а по-настоящему. Коткин задумался о том, не рождалась «тяжесть» серых будней потому, что он находился не на своём месте. Может быть, не классическая лень была тому виной? Где правда?
Рыжий прикрыл глаза и втянул носом воздух. Пахло кофе и чем-то ещё. Извне. Может, сигареты? Да, подполковник курил. Неважно. Кушать после «Макдака» не особо хотелось, но Владик хотел чутка пройтись и надеялся, что так придёт какая-нибудь новая мысль.
— Пойду за бутерами схожу, — объявил Коткин. — Ермолкин, кажись, говорил, что в соседнем помещении есть еда. Взять кому?
— Захвати мне парочку. С ветчиной и с курицей, будь другом, — подмигнула Вероника.
Влад кивнул и вопросительно посмотрел на Пашу.
— Не, мне не надо, — тот помотал головой. — Истинный юрист должен уметь держаться лишь на сигаретах, ирандском кофе и ненависти к людям. Да и не голоден.
Женя расхохотался, слегка рассеяв тоскливую атмосферу.
Коткин оставил ребят в переговорке и наконец-то выбрался в пустующую приёмную.
«Он сказал, за соседней дверью. Так, кажись?»
В наступившей тишине едва слышно гудел автомат с напитками и сэндвичами. Владик растерянно подошёл к нему и прижал пальцы к неожиданно холодному стеклу. В одиночестве он почувствовал, что почти задыхается. От стекла передавалась едва ощутимая вибрация: то ли дрожь охладительной установки, то ли отзвуки едущих далеко наверху поездов.
«А мы ведь в метро… где-то у «Сокольников», наверное… или «Рижской»…
Следом пришла дурацкая мысль о том, что стоило бы поставить автомат с пирожками. Патриотизм восьмидесятого уровня. Влад беззвучно засмеялся. Глядя на «Баунти» и пластиковые треугольники сэндвичей без привычных ценовых этикеток, парень возвращался к вопросу, достойному принца Датского.
«Быть или не быть…»
Сможет ли он теперь жить так же нормально, зная, что творится под боком? Станет ли позже очередной вампирской жертвой? «Может, у них есть херь как у Людей в Черном, для стирания памяти?», — рассуждал Владик, понимая, что даже чудо-девайс не поможет. Он только сделает хуже: Коткин вернется к обычной жизни и даже не будет знать, что у него был шанс заняться чем-то особенным, вырваться из колеи…
В тихой комнате гуляла прохлада. Автомат неторопливо выплёвывал заказанные позиции. В коридоре звучал далёкий скрип, с которым детали огромной подземной конструкции выносили тяжесть Москвы над собой. Как огромные кости города, двутавры и пролётные металлоконструкции оплетали базу «Колокола» в железобетонный кокон. Тот, в котором бармен рисковал провести всю жизнь.
Возвращаясь с пачкой бутеров, Влад уже знал, что ответит Ермолкину.