Мерзенький день понедельник же, эдакое надгробье для прошедших развеселых выходных. В выходные праздник, чудеса, пляски, семейные чайки и пир для разбушевавшегося желудка. В понедельник же хмурость сплошная, дождь на сердце царит и чугуниевые ноги портят жизнь, метафорически если выражаться, эдакие отяжелевшие ноги не способные нести тело в легком беге.
В понедельник люди не отправляются в сказочные путешествия, не встречаются с загадочными монстрами в ближайшей подворотне, в понедельник чудеса чаще всего происходят со знаком минус. Вот ты еще вроде бы отдохнувший после выходных свежий чел, но ты уже заранее уставший, заранее опечаленный новой предстоящей неделей.
Так думала про себя Ильзео, пробираясь в здание нового офиса. Она была крепка, пышна, она не сидела на диетах как большинство молодых девиц Обнинска – о ужас, она даже любила свое оформленное тело и с утра завтракала вкуснющей булочкой! Игнорируя овсянки, кефиры, брокколи и прочую оздоровительную снедь, которую полагалось вкушать всем «истинно-худеющим» дамам, от восемнадцати лет и до восьмидесяти восьми. О да! Темнокожая донна Ильзео щедро сахарила свой кофе, уважала преданные анафеме бутерброды с сыром да ветчинкой, в сумочке она всегда носила шоколадку, а по поводу злосчастных калорий даже и не парилась. Это плюс её «мулатости» - чем больше попа, тем она красивее!
Стол Ильзео не отличался оригинальностью. Ей ведь девятнадцать лет всего. Студенточка. Здесь она только подрабатывала, а мечтами своими была уже в Москве, в этом городе вечного праздника и движения, куда она обязательно уедет когда закончит институт. Нет! Африка, если кто он об этом подумает, её совершенно точно не манила. И знала об Африке наша донна Ильзео ровно столько же, сколько знает об этом загадочном континенте любая среднестатистическая россиянка. Песнь Гумилёва не трогала ее двойственную душу, изысканно бродящие под солнцем жирафы не снились нашей мулатистой деве. Не тревожило её думы озеро Чад, не били в уши воображаемые там-тамы. А потому и стол у нее был простой: чистенький да аккуратненький, такой себе среднестатистический офисный стол.
Разве что серебряная банка кофе на нем выделялась, ибо пить бурду из автомата - себя не уважать. Или эту химическую дрянищу из пакетика, под названием «три в одном». Нет. Ильзео принесла из дома большую кружку с рисунком Вудди Вудпеккера, принесла с собой банку не самой дешевой растворимой ерунды, принесла коробочку с сахаром-рафинадом, а в ящике всегда держала молочную шоколадку, на всякий пожарный случай. Ежели нервы нужно будет заесть срочным образом! К сотрудникам относилась доброжелательно, но без какого-либо желания дружбу завести.
На работе Ильзео не мечты свои в реальность претворяла, она просто работала за деньги, всё так. С девяти до шести оставаясь в офисе телом, и уносясь в далекие грёзы своими думами.
Любила Лиза фантастические рассказы, любила дешевенькие фентези с попаданцами, коми предстоит спасти мир. Любила незатейливые видео с котятами смотреть, а иной раз и с каким-нибудь парнем попереписываться, снова и снова надеясь отыскать свою пламенную любовь. Переписки, впрочем, были ни к чему не обязывающими, не парящими такими. А своя работа Ильзео даже нравилась – карманные деньги всё ж. Самодура начальника можно потерпеть, на старпёра Саныча не обращать внимания, обеденный перерыв может скрасить какой-нибудь рассказ Лукьяненко, а накопленный за день стресс она может сбросить на танцах вечерком.
Нормальная такая себе жизнь в Обнинске. Разве что понедельник угнетающий день, совершенно точно не волшебный, омерзительно реалистичный же. Такой прямо себе день тусклищный, который целой плиткой молочного шоколада хочется заесть!