Екатерину Ласкову все называли "Катенькой". Она была маленькой, худенькой, юркой и часто улыбалась и смеялась, внося в тусклое существование конторы хоть какие-то нотки жизни. В общем, никак иначе как Катенькой, назвать ее было нельзя. Даже клиенты, приходившие сюда довольно редко (большинство вопросов решались по телефону), услышав ее "Екатерина Витальевна, очень приятно", минут через пять все равно съезжали на "Катеньку".
Впрочем Катенька не переживала по этому поводу, покладисто отзывалась на все варианты своего имени, весело улыбалась тем, кто придумывал по этому поводу что-то совсем неудобоваримое, и вообще, излучала оптимизм и энергию...
В конторе Катеньке, как ни странно нравилось. Первое время. Где-то с месяц. Устроила сюда ее мама: пробивная женщина, плотного телосложения с вечно сжатыми губами и узлом на затылке, из которого не выбивалось ни волосинки. Ирина Олеговна Ласкова долго и сурово говорила и с Эдуардом Викторовичем, и с Ириной Юрьевной, отчего те чувствовали себя подавленной. Ирина Олеговна вообще была такой... подавляющей. Как у такого танка в женской юбке появилось такое легкомысленно-ласковое чудо как Катенька было решительно не понятно. В любом случае, на работу ее устроили, и первый месяц Катя ходила на нее с улыбкой, порхала по конторе, вытирая пыль и даже притащила горшок с "Денежным деревом". Правда месяц прошел, улыбка чуть поутихла, а денежное дерево едва не скончалось от отсутствия света и было в срочном порядке перенесено на второй этаж.
И начались трудовыебудни, и к вечеру, даже оптимизма Катеньки уже не хватало, чтобы не посереть от утомления, скуки и хоть как-то противиться унынию. Хотя она пыталась.
С коллегами у нее в основном сложились прекрасные отношения: Катеньку все немножко шпыняли, как самую мелкую, иногда гоняли за кофе или бумагами, но та всегда это делала, причем с улыбкой, так что у коллег даже начинала свербить совесть. К тому же, Катенька умела готовить... Вернее, училась, но выходило у нее так неплохо, будто бы уже умела. Особенно она любила печь и утро зачастую начиналось с того, что всем коллегам раздавались или куски очередного пирога, или какие-то специфические вафли или пирожки с особой начинкой из ревеня... Подкармливаемые очередными Катеньками "пробами рецепта" коллегами даже прощали ей некоторое отсутствие результативности в работе - Ласкова не была очень уж хорошим работником. Она могла зависнуть на телефоне с кандидатом, разговаривая уже о его проблемах и давая бесплатные психологические советы, вместо того, чтобы уговаривать его прийти на должность, легко велась на жалобные упрашивания, и вообще, была слишком уж эмпатичным существом для работы, где нужно видеть в людях циферки и характеристики...
А еще были понедельники... первые понедельники месяца. Которые Катенька ненавидела. Девушка не была глупой и понимала, что ругают ее "для порядка", но все равно, съеживалась под взглядом Эдуарда Викторовича, мечтая провалиться сквозь землю. Вот и сейчас она затравленно оглянулась на коллег и отправилась... на ковер..
- Эдуард Викторович!.. Вы что.. я... я не крашу ногти, вот, посмотрите... У меня бумаги чуть не улетели, окошко открыли, чтобы проветрить... я их коленкой придавила, потому что по телефону говорила с кандидатом... Эдуард Викторович! Зарплата для нормального специалиста маленькая, что я могу поделать?.. Никто не хочет на такую идти... Я ищу... Я два десятка кандидатов только сегодня обзвонила, - голос Катеньки был жалобным, в нем начинали слышаться слезы...
Из кабинета начальства Катенька вылетела в слезах и с дрожащими губами. Она всегда плохо переносила, когда на нее ругались, принимая все слишком близко к сердцу. Девушка хотела было шмыгнуть в туалет, где бы всласть порыдала, успокоившись и вернувшись потом к работе, но наткнулась на Егора, протягивающего ей кружку кофе. С Егором у них сложилось что-то вроде дружбы, хотя со стороны это выглядело смешно: он здоровый, огромный, и она, едва достающая ему до груди. Но они ездили домой на одном автобусе и так или иначе разговаривали. К тому же, для Егора у Катеньки вечно находился еще один пирожок "ой, вроде брала на всех, а тут лишний, будешь?"
- Спасибо, - хлюпая носом и утирая слезы, Катенька приняла кружку, отхлебнула, постукивая зубами о край, слабо улыбнулась, - Я булочек с кунжутом напекла... хочешь?..