После обрушения колеса обозрения, ценность этого места упала - и Глайстиг, усмирив гордыню, решила отступить. Она бы не прожила и тысячи лет, если бы в каждом бою билась до последнего. Но подняться на достаточную высоту ей не удалось - прямо на её пути взорвался сгусток огня, запущенный Ариадной, отбрасывая вниз ударной волной. Это дало несколько секунд Герману - достаточно, чтобы подхватить свой меч и, словно ракета на чёрных крыльях, подлететь к Глайстиг. Могучий удар слева должен был сделать из феи две части- верхнюю и нижнюю (раз уж более изящные методы вроде меча в сердце и пули в висок её не берут). Но где-то в середине живота лезвие запнулось, словно наткнувшись на что-то гораздо более прочное, чем плоть. Из новой раны ударил бледно-зелёный свет - и в этом свете стали видны призрачные фигуры, вырывающиеся из раны и устремляющиеся во все стороны с торжествующим воем.
На лице Глайстиг впервые появилось выражение страха, она зажала рану рукой - и поток призраков превратился в редких одиночек, которым буквально удалось просочиться сквозь пальцы. Оставленная в покое фея, сможет удержать оставшихся. А вот если следующим ударом отсечь её голову...