- Многовато знакомых немцев на квадратный метр... — Не больше, чем в 42-м, полагаю, — я ехидно улыбнулся, крепко пожав протянутую руку.
Змейка часто — особенно в порыве праведного негодования — припоминает мне моё происхождение, а вместе с этим и события 70-ти летней давности, общие для наших стран. Так что я уже выработал иммунитет на национальные подколки и научился парировать в том же духе. Впрочем, язвительности мне всегда было не занимать.
— И дела душеприказчика привели вас в дом моей сестры? Интересно.
Я дожидаюсь момента, когда Она возвращается с набором для чаепития (судя по количеству приборов, коллективного), чтобы озвучить при Ней одно решение, пришедшее мне на ум только что:
— К слову, Ариадна сейчас находится в довольно... затруднительном положении по одному вопросу, в котором не помешает помощь профессионального юриста. Поэтому я вас прошу, — это слово подчёркивается красноречивым взглядом, контрастирующим со смыслом сказанного, — отнестись к Её делу со всем вниманием. В счёт нашей давней договорённости.
У меня целый штат юристов, обойдусь. С каких это пор ты стал чёртовым альтруистом, Гера? Однажды ты уже чуть не поплатился за своё добросердечие. И, похоже, жизненные уроки усваиваешь плохо, раз снова полез на грабли пятилетней давности. Скажешь, нет, здесь другое, иной случай?
Скажу. Да, другое. Она другая.
— В остальные детали, думаю, Ариадна сама вас посвятит.
Я почти не называю Её по имени в личном общении. Только на людях. Странно. Странно, почему я вообще сейчас стал думать об этом?
Я не спешу садиться. Вопросительный взгляд в сторону хозяйки вечера, кивок на чашки.
— Может, вас оставить одних? Полагаю, Павел Васильевич пришёл по личному делу. Мы с Петером можем присоединиться к чаепитию позже.
Нам есть что обсудить. Его рассказ относительно знакомства с Шедевром я слушал внимательно и теперь жажду прояснить некоторые подробности. В частности, во что ещё, помимо скандала с наркотиками, ты вляпался, Гааз? А главное, почему, чёрт возьми, ты скрыл это от меня, не попросив помощи?