Пётр сидел в кресле, в гостиной, читая книгу и выстукивая по подлокотнику рваный ритм. Тем самым выдавая свое волнение за Германа и новую знакомую, Ариадну. Гааз привык к тому, что Вейц мог позвонить в любое время или ввалиться в квартиру доктора посреди ночи, зажимая новую рану, после очередной «стрелки». И док латал его, снова сетуя на неосторожность своего пациента и друга. Но никогда Герман не отправлялся на следующую «встречу», не оправившись от ран, как следует.
Отложив книгу, Пётр встал с кресла, проходя по комнате, и, можно сказать, автоматически погладил по спине надутого (реакция на чужака) ящера Ариадны, Аристарха.
Да, Герман никогда не шёл раненым на новую встречу. А тут, мало того, что он не оправился, как следует, так ещё и потащил с собой девушку. Состояние которой тоже далеко не то что от идеала, так просто от нормального. Пускай это всего лишь ожог, но штука болезненная и без должного ухода вполне опасная.
А эти оголтелые сорвались, на какое-то неотложное дело. Оставив Петра в неведомости, когда они вернутся и вернутся ли вообще…
Гааз ушёл на кухню и, накинув фартук, принялся за ревизию имеющихся припасов. Ему хотелось ответить на гостеприимство хозяйки дома, да и готовка, наравне с вязанием, всегда помогала мужчине отвлечься от тяжелых мыслей.
— Так, мука, яйца. Где же тут полочка с пряностями и приправами… А вот и она, — Пётр поочередно доставал нужные, для яблочного штруделя, ингредиенты. Нужны ещё яблоки, миндаль, корица и тёмный ром…
Найдя, наконец, всё необходимое, док принялся за готовку. Первым делом заняться тестом. Ему потом нужно постоять часа два, для того чтобы стать тягучим ровно настолько, насколько нужно. А пока стоит заняться начинкой. Обжарить миндаль, раскрошенный белый хлеб, яблоки почистить.
И, вот за таким нехитрым времяпрепровождением, мысли потекли своим потоком, отправив Гааза в прошлое — холодный февраль пятилетней давности, когда к нему впервые попал Герман. Только не по своей воле, а фельдшера скорой, который и вытащил Вейца из сугроба и довёз живым до больницы. Где за него уже принялся Немец — так прозвали, за глаза, Петра.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
— Медик 111, на связь! Медик 111, на связь!.. — ожила молчавшая раньше рация, заставив мужчин, сидевших в машине, ругнуться. Ведь они уже ехали на подстанцию, предвкушая тепло и горячий чаёк. А ещё дописывания накопленных карт вызовов.
— 111-й Медик на связи! — фельдшер ответил, уже приготовив ручку и порядком исписанный листок. — 111-й, берём! Улица Движенцев 14, у складов. Плохо мужчине, причина неизвестна! Лежит на улице, в снегу. Вызвал прохожий! Как поняли, 111-й?
Записывавший адрес и причину фельдшер ответил в микрофон рации:
— 111-й принял. Поехали!
Свет фар и бокового фонаря рыскал по сугробам, пытаясь нащупать в них того, к кому вызвал скорую сердобольный прохожий. Наконец, через минут 10 поисков, на белом полотне снега, в потёмках, затемнело пятно, по размерам вполне подходящее на человека.
— Далеко залез, мог бы и поближе упасть, — ворчал пожилой водитель, ведя Газель по ухабам, подъезжая поближе.
— Не ворчи, Фёдорович. Сбился компас у автопилота, не вывел до дому, — сидевший рядом медик натягивал перчатки. — Сейчас загрузим — посмотрю. Может, там и правда вызов стоящий, а не услуга «доставка до дома».
Машина остановилась около сугроба, и фельдшер легко выскочил из кабины, достав следом укладку и направившись к телу. А водитель начал разворачиваться, чтобы и фонарём подсветить и потом время не тратить.
— Мужчина! — окликнул медик лежащего.
Только тогда взгляд зацепился за тёмные пятна на снегу, уже терявшиеся в февральских сумерках. И теперь, не медля, парень поставил укладку возле мужика и нащупывая пульс на шее. Пульс был, слабый, но был. Фельдшер осторожно перевернул мужика и выругался. Тот был без сознания, а вся одежда в области рук, ног и живота была в крови, как и снег под ним.
— Фёдорович! Давай носилки и гамак! Побыстрее, тут нас прогулка с «маяками» ждёт!
И пока водитель доставал каталку и мягкие носилки, парень пытался привести раненого в чувство. Выходило не очень. Но вот рядом с ним лёг гамак и, вдвоём, мужчины переложили пострадавшего на носилки и затащили в салон машины. Уже там медик смог нормально провести осмотр. Мужик словно упал в какой-то котлован, на арматуру. Ну, или кто-то его использовал как мишень. Порезы на руках и ногах, рваные раны на животе, похоже ещё и проникающие.… Так, давление 80/40, терпимо ещё. Катетер в вену, зарядить капельницу с физом и открыть почти на полную. Теперь повязка, и вперёд.
— Фёдорович, врубай «гирлянду» и гони в Первую клиническую. Только так, как ты умеешь, мягко, но очень быстро!
Засверкали синие огоньки спецсигналов, а в воздухе зазвенела сирена скорой. Медик набирал на своём мобильнике номер приёмной.
— Алло, Света? Это тебя 111-й Медик тревожит. Да, Данила. Немец дежурит сегодня? Отлично, зови его в приёмник, подарок везу! Множественные раны, резаные и рваные, скорее всего проникающие в брюшную.
Пётр был в приёмнике, когда, вякнув сиреной в последний раз, машина скорой остановилась у дверей и из неё споро стали выгружать каталки.
— Данила, давай коротко и по существу, — и, пока фельдшер рассказывал про раны и какую помощь оказал, Гааз поднял повязку, пробегаясь оценивающим взглядом. — Хорошо. Поднимаем наверх. Света, позвони моим, пусть готовят экстренную и ведут анестезиолога. И берите стандартный набор анализов на группу и резус крови. Как сделают, пусть заказывают, пока 2 единицы плазмы и 1 эритроцитарной…
Проникающие ранения брюшной полости. Последовательность этапов операции Гааз мог сказать наизусть, даже если бы его разбудили посреди ночи.
Обработка операционного поля от уровня сосков до середины бёдер. А учитывая то, в каком состоянии был пациент, это приходилось делать одновременно с введением в наркоз. Благо тогда дежурил Вениамин, молодой, но талантливый анестезиолог.
Обеспечить доступ посредством срединной лапаротомии. Не меньше 20 сантиметров. Обеспечить временный гемостаз, эвакуировать кровь, оценить, какой ущерб был причинён внутренним органам. А к тому времени уже будут готовы анализы и принесут заказанные препараты крови.
Операция шла своим чередом. Пётр занимался привычным делом, но вот характер ран не давал ему покоя. За всю свою практику, он не видел такого. Если раны на руках и ногах оставили как будто зазубренным клинком, то вот в живот словно вгоняли огромные рыболовные крючки и рвали их обратно. Было неясно, криминал тут или несчастный случай…
И вот, на стадии ревизии внутренних органов, Петра ждал первый из будущих многих вопросов. Как при таких внешне страшных, и точно проникающих, ранениях не был повреждён не один из органов брюшной полости? Печень, кишечник и желудок, даже хрупкая селезёнка — и та цела! И крови внутри было куда меньше ожидаемого. Пётр перепроверил ещё раз. Ничего! Либо парень был невероятно везуч, либо был ещё какой-то фактор. Тут принесли анализы.
— Пётр Владимирович, анализы готовы. Только они какие-то странные… — сказала медсестра из лаборатории, замявшись под вопросительным взглядом хирурга. — Мы определили группу и резус, уровень гемоглобина. А остальные показатели просто или не определились, как нужно, или там такие показания, что я никогда не видела! Но на ВИЧ, СПИД и гепатиты мужчина чистый.
— Остальное после, пока этого хватит. Потом переделаете ещё раз, — Гааз пробежался быстрым взглядом по бумажкам в руках медсестры.
Хорошо, что смогли определить группу и резус, хотя бы известно, какую кровь переливать. Хотя, судя по уровню гемоглобина, кровопотеря была ниже той, что должна быть при подобных травмах.
Пётр нахмурился. Давненько ему не попадался столь одновременно легкий, но и такой тяжелый пациент. Ну да ладно. Раз нет необходимости латать что-то, кроме самих ран, то выполняем реинфузию крови. А там санируем, дренируем и ушиваем рану!
Сделав хороший глоток кофе, Гааз продолжил написание хода операции. Вроде и не такая уж сложная задача, но была загвоздка в том, что, пока пациент в сознание не придёт, не будет ясно, случайная это травма или его так кто-то покромсал умышленно. Пётр готов был спорить, что парень получил такие раны явно не случайно, упав раз 10 на рыболовные снасти и арматуру…
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вот так, за воспоминанием и готовкой начинки, прошло два часа и можно приступать к работе с тестом. Положив на стол полотенце и присыпав его мукой, Гааз принялся раскатывать и растягивать на нём тесто. Его нужно сделать тонким настолько, что полотенце должно будет просвечивать сквозь полотно.
Руки дока, привычные не только к работе со скальпелем, довольно быстро привели тесто в нужный вид. И, обрезав толстые края, Пётр придал куску вид прямоугольника. А теперь дело за малым. Посыпать яблоки и сухари, загнуть края с трёх сторон и скрутить аккуратный рулетик. Перенести на противень и смазать растопленным маслом. Можно запекать! И, пока штрудель запекается, заняться соусом. Но тут ничего хитрого и дел на минут 10.
Закончив с готовкой, Гааз вновь принялся искать, чем занять себя. Взгляд мужчины лёг на Аристарха. Кажется, Ариадна жаловалась на то, что ящер очень теплолюбивый и его невозможно вынести даже на короткую прогулку во дворе дома. А что если связать ему свитер? Почему бы и нет? Ведь есть всяческие попоны и одёжка для комнатных собак и кошек? А шерсть прекрасно сохраняет тепло, и ящерка не будет мёрзнуть по время воздушных и солнечных ванн на улице.
Только вот нужно снять мерки с Аристарха. И этот процесс достоин отдельной баллады, как упорству Гааза, так и мужественному сопротивлению ящерицы.
Надутый, как шар, Аристарх отбивался от Петра с измерительной лентой, как от рыцаря с копьём. То задал русскому немцу пробежку по комнате с прятками, то бил по пальцам хвостом, пытался кусаться и, похоже, взять лапами в болевой захват. Но и Гааз не лыком шит был. После почти часа борьбы во имя возможности совместных прогулок Ариадны и её питомца, ценой перевёрнутого кресла, поцарапанных рук, укушенного пальца и, самое главное, немного пострадавшей гордости Аристарха, на руках мужчины были нужные размеры. Оставалось найти пряжу и спицы. И дальше ожидать возвращения его друзей…