Когда Она назвала место встречи, я не удивился. Чёртовы мешки с блохами только и делают, что шляются по лесам, норовя забраться в самую глушь, где погрязнее. Можно подумать, кому-то есть дело до их сходок. Неужели в 21 веке нельзя назначить встречу в районе с более-менее сносной грунтовой дорогой? Я уже не говорю про асфальтовое покрытие. Не то чтобы я не привык копаться в дерьме — с моим-то профилем работёнки я только этим и занимаюсь. Просто не выношу вида нечищеных ботинок. А после Нского суглинка пару Testoni* за тысячу баксов легче выбросить, чем отмыть до первоначального состояния.
Я прибыл раньше, дождался Её на опушке. Это не заняло много времени, и вскоре я уже заслышал вдалеке низкое урчанье двигателя. Когда свет фар знакомого Мерседеса затух, я увидел: Она не одна — рядом на пассажирском сидел Денис. Тот самый охотник. С одной стороны, хорошо. Верность и надёжность редко встретишь на Изнанке. С другой же… Я ловлю себя на том, что мои кулаки сжаты, а зубы стиснуты так, что проступают желваки. Усилием воли заставляю пальцы распрямиться. И чего ты так взвился, Гера?
Снова это бесконтрольное чувство, всего лишь кратковременная вспышка — но блядь! — совершенно мне неподвластная, не отслеживаемая сознанием. Надо поторопить Её с диагностикой. Кажется, у меня совсем мало времени в запасе.
Много раз размышляя о собственном конце, я никогда не думал, что он может быть вот таким — в шкуре поехавшего, обезумевшего зверя. Вместо потери человеческого облика представлялось что-то стандартное, из разряда «словил шальную пулю в особо горячей заварушке». С поправкой, что заварушка была с очередным ублюдком, воняющим серой.
А всё же, чем можно объяснить столь крепкую, собачью привязанность? Утром Якуб вылетел из дома как ошпаренный. С таким видом, будто намерен обрушить на Её голову весь город. Как минимум. Несомненно, Её поступок он расценил как предательство. Только вот не похож охотник на того, кто быстро прощает такое. И вообще прощает.
А сам ты, Гера? Вспомни себя вчера. Не прошло и двух часов, как приполз обратно. Бесился, шипел от слепой ярости, хотел задушить эту змею к чертовой матери — и не смог. Ненавидел себя, Её, этого рогатого козла с его магией — а всё же теперь ты здесь. Готовый убить не Её, но любого другого. За Неё. Ради Неё.
Я не стал обострять и провоцировать. Лишь кивнул и поздоровался. Теперь не та ситуация. На повестке ночи — потенциальный противник куда опасней, ввиду своей многочисленности. При свете луны стая волков во главе с вожаком запросто сойдёт за боевой отряд по убойности. И Она ещё хотела идти на встречу одна. Змейка-змейка, как ты ещё жива до сих пор.
— Идём?
Только бы охотник с его тягой любой чих «лечить» кулаками не пустил переговоры псу под хвост.