Холодность, одна из ключевых черт характера Германа, в такие моменты демонстрировала свою сильную сторону, превращая отрицательное в социальном аспекте качество — в достоинство. В спорах екатеринбуржец оставался непоколебим и редко выходил из себя. Это роднило его с Астаротом.
— Хочешь факты? Хорошо. Как тебе такой? Когда я приложил твоего доброго друга о трубу и её рвануло, как думаешь, чем он был занят?
Девушка молчала, в ожидании смотря на собеседника, предчувствуя и опасаясь, что ответ ей совсем не понравится.
— Денис попросил его позаботиться о твоей эвакуации. Но несмотря на его просьбу, твой замечательный друг даже не посмотрел в твою сторону. Ранена ты, получила ли ожог — ему было плевать на тебя, змейка. Выражаясь юридическим языком — налицо преступное деяние в виде бездействия. Кажется, за это даже статья есть.
— Блядь…
Ада понурилась, сделавшись мрачнее тучи. Молчала она довольно долго, и судя по лицу, занимали девушку мысли совсем не радостные.
— Что ж, видимо, не слишком я кому-то и дорога… Или в людях хреново разбираюсь… — заключила она тихо.
— Думаю, теперь мне не надо объяснять, почему я вынужден иногда в отношении тебя принимать жёсткие меры, которые со стороны смотрятся как тирания?
Ада угрюмо кивнула. Герман беспокоился за её жизнь и безопасность, это понятно. Беспокоился всерьёз и, видимо, не совсем уж беспочвенно. Такая суровая реальность удручала.
— Блин, ну не станет же он меня мочить?! Это уж совсем как-то… — с надеждой пробормотала она.
— Всякое бывает, — откликнулся Вейц. — Тебе нужно понять одно: пока ты в дрова, с тобой можно безнаказанно сделать всё, что угодно. Так, что следов потом не найдёшь.
Девушка поёжилась, втянув голову в плечи. Настроение совсем ни к чёрту стало после таких новостей. Поняв, что дал маху, Герман смягчился.
— Просто кончай пить, змейка. Серьёзно. В людях, может, ты и хреновый эксперт. Но мне дорогá.
Наставления приятеля сейчас отдавались в голове Ады далёким, гулким эхом. Вспомнилась вчерашняя ночь. Тёплый, мягкий мех под боком, задушевный разговор… Неужели это всё обман, маскировка, притворство? Она думала, сбежав из Москвы, от прежней жизни, перечеркнёт и старые обиды. Этот тянущийся с раннего детства длинный хвост дразнилок, оскорблений, саднящих ран… «Ведьма», «Бесноватая», «Кукухой двинутая», «Чёртово отродье», — зазвучали в ушах голоса прошлого. Значит, мало просто сменить место. Нельзя начать жить сначала, потому что всегда найдутся те, кто напомнит, кто ты. Кто однажды бросит в лицо презрительное: «Мерзкий демон». Но как, как так можно?! Беззаботно болтать с тем, кого в душе презираешь?
— Почему? — спросила Ада тихо.
Вопрос слишком общий, многозначный, но из всего множества трактовок Герман вычленил единственно верную, поняв её на каком-то метафизическом уровне.
— Потому что ты совсем одна, змейка. И не справишься в одиночку. Потому что нуждаешься в помощи, а я хочу помочь. Потому что знаю, что
он может сделать c тобой. И сделает, если ты не справишься. Потому что не хочу этого допустить.
— Почему не хочешь?.. — ещё тише задала девушка очередной вопрос.
Герман шумно выдохнул. Запустив пятерню, взъерошил волосы.
— Я не знаю, как объяснить… Но со мной начинает твориться какая-то чертовщина, если тебя нет рядом. Как проклятье. Или ломка по дозе. Не жизнь, а кошмар. Я не могу есть, забываю о грёбаном сне. Мне даже дышать как будто становится труднее.
— Это же всё… метафоры?.. — с надеждой уточнила Ада, тревожно вглядываясь в лицо приятеля.
— Если бы.
— Чёрт… — девушка закусила губу, задумавшись. — Считаешь, всё из-за того ритуала?
— Не знаю, змейка. Я уже ничего не знаю, — покачал головой Герман. — Когда ты меня выгнала, уже в такси меня начало колбасить. Хрен знает, что это и на сколько меня хватит.
— Так. Не вздумай мне тут ласты склеивать! — пригрозила Богословская и, вскочив, прошлась по кухне.
Как же не хватало бабушкиных знаний! И Владимир как назло куда-то запропастился — вот бы у кого не мешало сейчас проконсультироваться. Описанное Германом состояние на деле могло оказаться чем угодно — от субъективных ощущений, помноженных на мнительность, до непредвиденного побочного эффекта от неизвестно какого ритуала. Но если это бинарное заклинание, почему тогда схожих проявлений не наблюдается у неё самой? Насколько Ада могла судить по записям бабушки, «накрывать» в таком случае должно всех участников ритуала, а не кого-то одного. Вопросы, вопросы, вопросы…
— Слушай, я тут подумала… — смущённо пробормотала меченая. — Сегодня же пятница, последний рабочий день.
— С утра была пятница.
— Тебе завтра в офис не надо?
— Не планировал. А что?
— Может, останешься на выходные?..
— Уикенд в Новосибе?
Герман, казалось, не поверил своим ушам и для надёжности решил переспросить.
— Если, конечно, у тебя нет других срочных дел в своём городе, — добавила Ада поспешно.
— Срочных нет. Но что даст моё пребывание здесь? Тем более ты же недавно лишила меня временной прописки и всех привилегий.
Сложив руки на груди, меченый иронично воззрился на хозяйку дома. Мол, и каково это, противоречить самой себе?
— Заткнись ты уже, чёртов тролль, — огрызнулась демоница на подколку. — Я тут, между прочим, твою проблему пытаюсь решить, а тебе лишь бы стебаться. Вот.
С этими словами девушка вытянула руку, закрыла глаза, концентрируясь — и через секунду на ладони заплясали оранжевые язычки по виду самого настоящего пламени.
— Ничего себе… — пробормотал не ожидавший такого фокуса Вейц, рефлекторно отпрянув. — Так ты в самом деле ведьма? В бабку пошла? Так я и знал.
— Ещё раз назовёшь меня ведьмой — сделаю из тебя стейк средней прожарки, — пригрозила Ада, сжав ладонь в кулак.
Пламя исчезло. А горе-чародейка плюхнулась обратно на стул.
— Мы с Володей Волковым недавно случайно обнаружили, что я, похоже, унаследовала, бабушкины способности. Только толком не успели разобраться, какие именно и как ими управлять. Пока что я научилась вызывать огонь по желанию и контролировать его. Раньше вообще спонтанно самовозгоралась.
— Володя Волков это кто? — вставил уточняющий вопрос Герман.
— Мой… — Ада зависла, подбирая наиболее подходящее определение, — близкий друг. Чародей. Ему сейчас пришлось на дно залечь из-за одной сучки, но я надеюсь, объявится, как только решу эту проблему… Конечно, по твоему случаю в идеале с ним бы переговорить, но…
— Но..? — насторожился Вейц.
— У меня ведь тоже не просто так этот дар! — досадуя на собственную беспомощность, вспылила Ада. — Мы оба знаем, что на Изнанке ничего просто так не бывает. И если я унаследовала её способности, значит, они даны мне для чего-то, понимаешь? Для какой-то цели, миссии. Не знаю, откуда у меня эта уверенность, но могу поклясться, что это так. А я хер пойми, как ими пользоваться, ну что за блинство!
Девушка в сердцах треснула себя по бедру.
— У меня нет наставника, а сама я ничего не могу. Без информации руки связаны. Те маги, о которых я слышала, или не подходят по специализации, или у меня в чёрном списке. Чувствую себя бесполезной тупицей…
— Хочешь попробовать разобраться, проштудировав бабушкины тетради на выходных? — озвучил свою догадку меченый.
— Да, — кивнула девушка. — И над твоим случаем поразмыслить. Я подумала, что ты ведь лучше знаешь своё состояние и, может быть, вдвоём у нас бы быстрее получилось мозговой штурм организовать… Не знаю. Это просто сырая теория.
— Вполне себе здравая идея. За два дня можно многое успеть. Особенно, если запросить помощь специалистов.
На самом деле я и сам хотел предложить тебе одну вещь, — помолчав, сказал Герман. — Как тебе идея объединения доменов?
— Это ещё зачем?
Ада заметно напряглась — это было видно по позе — словно кобра, вставшая в охранно-предупредительную стойку при виде чужака, забредшего на её территорию. Пока что она не нападала, следя за вторженцем, оценивая опасность и просчитывая его возможные манёвры.
— Знаю, о чём ты подумала первым делом: под видом помощи он хочет потихоньку прибрать к рукам мой домен. Нет, змейка. Расслабься и прибереги свой яд для кого-нибудь более его достойного, — поспешил рассеять подозрения Вейц.
— Тогда зачем тебе это?
— Видишь ли, я бизнесмен и люблю чётко отлаженные механизмы, будь то производство таблеток или швейцарские часы.
Подлив в кружки ещё чаю и покопавшись в вазе в поисках приглянувшейся конфеты, Герман продолжал:
— Тебе поручен очень большой город, сестрёнка. Ты просто не справишься в одиночку. Можешь считать это слиянием фирм в целях оптимизации. Если говорить языком бизнеса.
— И зачем тебе возиться с моим проблемным, неоптимизированным доменом? — продолжала осторожничать девушка.
— Я управленец. Мне нравится чинить механизмы и доводить их до безупречной работы, — улыбнулся Вейц.
— Неужели никакого другого бонуса, кроме того, что тебе будет греть душу сам процесс?
— Сама подумай. В результате такого договора мы сможем решать проблемы своих доменов, привлекая ресурсы друг друга, обмениваясь ими. Это работает в обе стороны. Вот тебе и «экономическая выгода», если уж ты так настаиваешь на бизнес-плане.
Пошуршав фантиком, екатеринбуржец закинул в рот конфету.
— Мне известно, как ты относишься к коллегам. Но, согласись, наши с тобой отношения из этого правила давно выбились. Мне незачем с тобой воевать и я не хочу конкуренции. Мы на одной стороне, змейка. М?
Подцепив из вазы со сладостями вторую, точно такую же конфету, мужчина протянул её сидящей напротив собеседнице. Поколебавшись, она приняла угощение.
— Надеюсь, по этому поводу ты не станешь устраивать званого вечера
в своём пентхаусе, дабы познакомить меня с ключевыми персонами твоего города
, — улыбнулась Ада. — Я ещё тот социофоб.
— Что, даже на коктейльную вечеринку не согласишься? — деланно расстроился Герман. — А я так надеялся подразнить местную общественность слухом «Кто же эта таинственная, обворожительная красотка рядом с фармацевтическим магнатом?!».
— Да ну тебя! — хохотнула девушка, запустив в приятеля снарядом, скатанным из фантика.