На первый взгляд могло показаться, что во мгле, скопившейся на дворе, никого нет - но стоило окну приподняться, как в ночи загорелись два синих глаза.
Я приподнял голову, вдохнул немного дыма с чисто собачьим любопытством и, наморщив нос, вздрогнул всем телом. Скомканный фырк-чих отбил всякое желание "косячить", и я положил голову обратно на лапы.
И без косячка я косячу будь здоров.
Против общества Ариадны я не возражал. Напротив, когда рядом кто-то есть, на душе не так тоскливо... Только вот сомнений не меньше, а то и больше.
- Вот знаешь, чё бы я на твоём месте сделала? Пошла бы к этим фейским мудакам и замочила бы каждую суку, виноватую в маринкиной этой… не то мутации, не то… хрен пойми чём.
Короткая пауза и шумный выдох. Тихий рык словно усмешка.
Смысл? Месть - это лишь иллюзия справедливости. Соя вместо мяса, и горечь потери не дает различить разницу во вкусе.
Текущие тоже были виновны. Ну убил я их, и что? Это изменило меня - нет за побоище на ГЭС раскаяния - и все. Нет... Если и заниматься искоренением виноватых, то не сейчас.
У меня есть задача. И ее я выполню первой.
— Вот надо оно ей было на такие жертвы идти — а главное, ради кого? Малохольных этих? Да они плюнули и растёрли на её судьбу, козлы бессердечные.
Тишина, и где-то под густой шерстью погас тихий вздох. Это... больно, но на самом деле ожидаемо. Должно было быть. Марина стала должницей Фей, без оглядки кинувшись помогать другому и не подумав о себе и своих близких. И на ГЭС она сделала то же самое...
Люди не меняются. Никогда.
- И тебя вот одного оставила...
Теплый и мягкий бок под Ариадной зашевелился. Я извернулся, взглянул внимательно, немного грустно в глаза и коснулся влажным носом ее руки.