Сам Дьявол держит нить судеб и правит нами;
В предметах мерзостных находим прелесть мы
И к Аду каждый день спускаемся средь тьмы
На шаг, без ужаса, зловонными ходами.
Шарль Бодлер «Читателю» (из сборника «Цветы зла»)
Я падаю в Бездну.
Раньше приближался к ней медленно, осторожно. Выверял каждый шаг, страхуя себя от того, чтобы не оступиться, просчитывал наперёд запасные пути и варианты отступления. Мне казалось, это отсрочит приближение неминуемого конца. Я уверял себя: если соблюдать элементарные принципы безопасности, финальные титры на экране жизни появятся ещё нескоро. Пока однажды не обнаружил, что стою на краю пропасти, и одна нога уже балансирует в невесомости.
Идиотская, ущербная логика. Такие оправдания сочиняет героинщик, пекущийся о качестве дури и оттого придирчиво выбирающий дилера, тщательно следящий за стерильностью инструментов и раствора. Да, ВИЧ не подцепишь. Только всё равно сдохнешь, что так, что эдак. И какая к чёрту разница, загнёшься ты в грязной подворотне, где только что с дружками пускал по кругу одну иглу на семерых — или от укола отравой высшего сорта одноразовым шприцем с самым высоким ценником в аптеке?
Неважно, какая личина у подстерегающей тебя Бездны. Важно, что на Изнанке эта сука всегда в выигрыше. И теперь я стремительно падаю в её зияющую вонючей чернотой пасть.
Ариадна. Всё из-за Неё.
Она — дьяволица во плоти. Рождённая, чтобы сводить с ума, искушать, лукавить, обманывать, терзать, ввергать людские души в пучину мучительных страстей, постоянно испытывая их на прочность. Рождённая, чтобы охотиться и играть с добычей, подобно тому, как кошка беззаботно забавляется с пойманной мышью, ни на секунду не забывая, что она хищник. Она пришла на землю, чтобы нести человечеству Ад. Не в посмертии, но уже при жизни.
Женщина-хаос. Таково её предназначение.
В сущности, все мы таковы. Служители Преисподней — сеятели ростков Зла, роняющие опасные семена в благодатную почву везде, где ступает их нога. Такими мы представляемся в глазах простых смертных. Такими видят себя многие из нас, воспринимая собственное состояние как пожизненное рабство. Самую большую ошибку, совершённую когда-то в момент слабости. Или проклятие. Да, пожалуй, большинство из нас считает себя проклятыми, больными неизлечимо.
Но только не Она.
Инфернальная сила, получаемая нами от хозяина, — как прививка нового сорта плодовому дереву. Её принятие — процесс долгих, болезненных трансформаций, где постепенно человеческого в тебе остаётся всё меньше, покуда Бездна не поглотит последние крохи прежнего «Я», и не останется воли сопротивляться.
Ей не нужна была такая прививка. Она изначально была рождена садоводом-селекционером. Не потому ли Астарот так увлечён Ей? Не потому ли так восхищён Ей я сам?
Когда босс впервые отправил меня в Новосибирский домен, я не придал этому особого значения. Очередная командировка, очередная «коллега». Я встречался со многими мечеными, но ни одно лицо не врезалось в память. Служителя демона нетрудно узнать в толпе, мы все похожи: холёные, надменные, притягательно-отталкивающе красивые и холодно-отстранённые. Я считал Её пустышкой, ничем не выделяющейся среди прочих «любимиц на час» — бабочек-однодневок в коллекции покровителя. Но Её лица не забуду уже никогда.
Отчаяние. Как много его было в моей дерьмовой жизни. Впервые оно постучалось, когда заболела Карина. Когда я подписал контракт и продал себя в рабство ради жены — того, чтобы она просто жила — отчаяние стояло рядом, сжимая плечо своей железной лапищей. Оно вгрызалось в моё нутро, когда за Кариной навсегда захлопнулась входная дверь нашей квартиры. Похоже, тогда я не знал, что такое отчаяние на самом деле.
Теперь, когда ушла Она, я знаю.
Открыв утром глаза и увидев Её рядом спящую, поняв, что произошло, я взбесился. «Она никто тебе, вы даже не друзья. Так какого чёрта, Гера?» — спрашивал я себя и не находил ответа. Проснувшаяся вдруг совесть? Заработавший ни с того ни с сего моральный компас? Где они были всё это время до сегодняшнего дня? Каким летаргическим сном спали?
Я сам поступал подобно покровителю много раз. Возможно, поэтому Астарот выбрал меня своим аватаром. В сущности, мы ведь так похожи: ебём всех ради собственной выгоды. Просто бизнес, ничего личного. То же самое и здесь. «Этот случай — проходной, ничем не примечательный в череде схожих: демон просто нашёл непользованную девочку и решил употребить для увеличения личного могущества. Небольшая ночная оргия — приятный бонус к ритуалу, не более. Молчи и не рыпайся, Гера, твоё дело — сторона».
Так я рассуждал сам с собой — и бесился ещё больше.
Да, мы никогда не были близки. Мы даже не друзья. Разве что приятели, и то с натяжкой. Я с самой первой встречи знал, что Ариадна терпит меня постольку-поскольку, и не будь я чёртовым «лицом фирмы “Астарот и партнёры”», кому-то из нас двоих давно бы гнить на кладбище. Но я уверен и в обратном: если меня прижмёт, Она единственная, кто придёт на выручку.
Я любил Карину — Ариадну я готов ненавидеть.
Когда смерть запустила когти в мою жену, был ли я готов на всё ради той, кого любил больше жизни? Если бы ценой было её выздоровление, смог бы опорочить невиновного? Предать? Убить? Я не знаю. Не уверен.
Зато уверен в другом: ради Неё я бы не задумываясь оклеветал, подставил, лишил жизни.
Почему?