Я взглянул на Ариадну не с жалостью. С сочувствием. Обреченность, приправленная неизвестностью... Я даже представить не могу, каково это. Хотя нет, могу. Мне знакомо чувство, что с тобой что-то происходит, чему ты не в силах помешать и с чем не можешь в глубине души смириться. Только вот в моем случае это кратковременно, хоть и повторяется каждый месяц. В случае Ариадны изменения растянуты во времени и, что еще хуже, скрыты. Это куда хуже.
- Мне кажется, первоначальный вариант был точнее, - с легкой улыбкой заметил я. - Местному, Парящей Мысли. Этот Двор как раз обосновался в Академе и как раз втянут в войну с другим Двором... Так что, можно сказать, я пришелся очень к месту. А жаль. Область применения оборотня всегда рассматривают как-то однобоко. Я вон, готовлю хорошо. Или это только мне так кажется?
Я чуть усмехнулся и кивнул на блюдо с бутербродами, коих там остались единицы. Не то чтобы я нарывался на похвалу... Скорее, пытался поддержать непринужденный тон беседы, ну, насколько мог с моей косноязычностью.
Лекцию про демонов я выслушал с нескрываемым интересом. Даже честно попытался представить уродливого и страшного демона, в его собственных глазах - красавца, и в особенности тех, кто такому чудищу согласится служить. Получилось не очень. То ли фантазия перед полнолунием скуднеет, то ли хозяин Ариадны вовремя просек безнадежность такой стратегии и избрал более выигрышную. Не отличить от обыкновенного мужчины... Это опасно. Заметить его инаковость поможет разве что запах. Я вдруг вспомнил Злату. Она тоже пахла как-то странно, но хватило сопоставления, чтобы отместь страшное предположение. Запах от рубашки был приятным ароматом с малой примесью чего-то человеческого. В случае со Златой все наоборот. Она не смертная, но и не демон. Хотя какая разница, если я пообещал помочь?
- Так а в чем удовольствие набирать слуг, которые вынуждены исполнять его приказы? Не по своей воле, принужденно. Такое отношение плодит страх и ненависть. Также и в волчьей стае. Авторитет вожака держится на силе, но стоит ей подвергнуться сомнению, как трон потеряет свою устойчивость, пока кто-то молодой и сильный не свалит его окончательно.
Каковы последствия поражения для Уварова? Он хотя бы выкарабкался? Я поймал себя на том, что мне немного жаль его. Не как оборотня, не чуравшегося охоты, не как лидера, решившего под прикрытием святой мести подмять под себя всех волков Новосибирска. Нет, Уваров сам довел конфликт до драки, и мне не стыдно. Мне жаль его как человека, чья борьба не закончится вырванной из лап смерти жизнью. Ему предстоит борьба с теми, кто еще позавчера был полностью на его стороне, а теперь невольно облизывается на место вожака. Не все восстанут против него, но эту волну не загасить. Она рано или поздно накроет его с головой, и стаю возглавит кто-то другой. Кабы сутью вожака было не силовое превосходство, у Уварова был бы шанс остаться на своем месте... Но это не так. Поэтому я и не люблю стаи.
- Куда более надежным гарантом преданности является уважение, хотя демон его, наверное, и не заслуживает.
Я прикусил губу. Стоит ли продолжать? Ариадна не ответилв на вопрос про освобождение. Повторять его я не стал, чтобы не лезть ей в душу без спроса, но где лежит та самая черта?
- Простите, если я спрашиваю о слишком личном, но Вы защищаете его. Называете покровителем, а в это слово вложен совсем иной смысл... Не тот, каким обладает держащий Вас в рабстве демон. Или я слишком цепляюсь к словам?