Ну вот, как и следовало ожидать. Теперь он принялся терзать салфетку. Злится? Сдерживается? Ариадна так бы и подумала, если бы не этот сбивающий с толку румянец на щеках. При гневе люди бледнеют, а тут — краска в лицо. Значит, смущение. Хм…
— А ты бы отпустил Барсика? — вдруг спросила Ада и скептически, отрицательно покачала головой, сама отвечая на свой вопрос. — Так с чего бы Астароту меня отпускать? Тем более я ему по наследству досталась. Где ты видел людей, отказывающихся от халявного наследства? С какой стати тогда демону от него отрекаться?
«Ну а сама-то ты, Ариша, скажи: хотела бы уйти от Астарота?»
Раньше она не раздумывая отвечала «Да!». Но теперь — впервые за семь лет — в голове прозвучало растерянное «Я… я не знаю…». И она действительно не знала. Не знала, чего сейчас испугалась больше: того, что однажды настанет день её освобождения или того, что в один из вечеров среды кресло напротив в её библиотеке останется пустовать.
От последней мысли пальцы девушки вмиг похолодели, а сердце, громыхнув одиночным ударом, сжалось и упало куда-то в пятки.
«— Ты считаешь его мучителем и узурпатором. А вспомни-ка. Как он реагировал на твои колкости и вызывающее поведение? Нагрубил хоть раз в ответ?
— Нет.
— Как он к тебе обращается?
— Да по-всякому… По имени. По иностранному варианту имени, если в настроении. Если в особо благодушном расположении духа, может и титул «леди» с «мадемуазель» использовать.
— А что с местоимениями?
— По большей части на «Вы». Изредка на «ты».
— Демон высшей иерархии (!) обращается к тебе «леди» (!), «мадемуазель» (!) и на «Вы» (!). А в последний раз чуть не в постель какао тебе принёс (!). А тебе всё мало! Это вообще как? В порядке вещей? Обычные паттерны поведения хозяина-узурпатора по отношению к своим рабам?
— Даже не знаю… Наверное, всё-таки обычно рабов голодом морят за провинности… И колотят ещё.
— Ага. Вспомни-ка, хоть раз поднял он на тебя руку?
— Ну-у…
— Да, знаю. Ты про тот случай.
— Согласись, что с определёнными оговорками его можно отнести к категории «поднял руку».
— Пожалуй. Но ты же ведь сама нарвалась и его спровоцировала, признай.
— Признаю. Это и было целью. Спровоцировать и нарваться. Всё так.
— А ещё узурпаторы, наверное, своим рабам дарят дорогие машины, наряды и драгоценности не за что-то, а просто так. Да?
— Нет.
— Образованием их ещё занимаются, может?
— Нет.
— Беседуют с ними не по делу, а просто ради хорошей беседы и приятного общения?
— Вряд ли.
— Вывод?
— Блядь. Только не это.
— Вывод?
— Чё ж всё так сложно-то, а?
— Ещё раз. Какой из вышеперечисленного следует вывод?
— Да не знаю я! Отцепись!
— Подумай на досуге, я не тороплю. Мы к этому непременно вернёмся».
Очнувшись от мрачного раздумья, Ада подняла глаза на мага.
— Скажи, Вов, а что такое свобода? Что такое воля? Что такое свобода воли? — нарушила она затянувшееся молчание. — Думается мне, что не каждый человек обладает этими качествами. Далеко не каждый. Раньше Астарот обращался со мной иначе. Нет, грубости он себе не позволял никогда. Но это было свысока, покровительственно. Я это чувствовала и злилась. Как же меня бесила его манера… Но когда я впервые проявила волю и ярое стремление к свободе, всё изменилось. Он стал обращаться со мной иначе. Потому что понял, что у меня есть и то, и другое.
Ада одним глотком осушила бокал.
— Ты вот говоришь, он на меня позарился. Честно, будь я демоном, я бы за версту себя обходила. Не то что позарилась бы. Я ж безобразничаю ужасно. Не слушаюсь, своевольничаю, перечу, дерзить могу. Знаю, что и как сказать, чтобы уколоть побольнее. По молодости особенно задавала ему нервотрёпку, да…
Она ненадолго унеслась мыслями в воспоминания.
— Так что такое свобода? Может быть, работа на чужого дядю с 9 до 6? Или 12-ти часовая смена на заводе за гроши, которых едва хватает, чтоб семью прокормить? Может, это и вовсе ненормированный график, когда тебя могут дёрнуть в ночь-полнόчь по служебной необходимости, невзирая на твои физиологические потребности, домашние дела и всё прочее? Или свобода — это жизнь с вечными думами «Как пораньше выплатить ипотеку?», «Как бы так скопить денег, чтобы отдать ребёнка в лучший садик/кружок/школу/вуз?», «Как изловчиться, чтобы съездить в отпуск за границу и не жить при этом впроголодь?»? Может, свобода — это возможность делать что ты захочешь, где и когда ты это захочешь, не оглядываясь на общепринятые нормы и правила приличия? Да человек, только родившись, уже несвободен, Вов. И никогда не будет свободным. Потому что ограничен рамками социума и зажат его тисками.
Она вздохнула.
— Чем дальше я живу, тем больше осознаю, что не понимаю, каково по ощущениям это состояние свободы. Возможно ли оно вообще? Благодаря покровителю я многое получила, не прикладывая к этому никаких усилий, и привыкла к этому комфорту. Привыкла считать это за должное. И я не понимаю, чем моя несвобода отличается от несвободы обычного человека, погрязшего в бытовых мелочах и копошащегося в этой рутине.
Какие-то разговоры пошли… Не под стать вечеру пятницы точно. И Ада была рада сменить тему.
- Ну... ладно. Рассказывай, чего там с тобой приключилось.
— Да тут и рассказывать особо нечего. Всё просто. Я вышла на след своего давнего врага, вампира Влада. Несколько лет назад он пытался меня убить, но по случайности начатое не завершил: меня спас охотник. А теперь судьба подарила мне шанс отомстить, и я им воспользовалась. Однако этот же самый охотник за каким-то фигом пришил другого вампира, которого я просила не убивать, потому что он был мне очень нужен живым. Нужен по делу, для задания от Моего. В итоге ситуация грозит вылиться в конфликт с другом погибшего, как минимум. Возможно, кого-то ещё заденет по принципу цепной реакции.
«— Которую запустила ты, Ариша.
— Которую запустила я. Имеешь что-то против?
— О не-е-ет. Я понаблюдаю в сторонке».