Насчет оружия не спорю, убойное так убойное. Мне тяжело усидеть на месте, когда до дома остались считанные минуты пути. Я ерзаю на сиденье, как щенок, которого от полета по игровой площадке сдерживает только поводок. В моем случае - дверь автомобиля. Но вот машина затормозила, и я выскочил наружу. Боже, как хорошо! Как свободно! Над головой не давящий потолок, а небо, темно-серое, затянутое облаками. Из-за них не видно ни бледной россыпи звезд, ни луны, а значит, можно на мгновение отдаться этому простору и позабыть обо всем. Я запрокинул голову и несколько раз глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. Медленно. С наслаждением.
- Вечер так вечер, - кивнул, придя в себя после духоты салона. Ее не описать словами, не исправить сплит-системой. Мои глаза блестят, но в этом нет угрозы или дурного знака. Я просто счастлив, до одури счастлив вырваться из душного, тесного города в зеленый Академ. - Спасибо Вам большое, Злата. Буду на связи.
Проводив машину сияющим взглядом, я направился к Жемчужной, за которой шелестел мой родной лес. Правда, в пути радость моя немного угасла. Затихшая в неподвижности нога вновь напомнила о себе. Да, нужно поберечься: каждый день заращивать раны довольно-таки затруднительно даже для оборотня. Я чуть фыркнул при этой мысли. Поберечься, когда только-только подписался на очередную авантюру? Смешно. Однако мне и правда стоило отдохнуть. Ночь в больнице прошла неспокойно, а предшествовавшие ей события и последовавшие за ней окончательно вымотали меня. Когда над головой сомкнулись густые кроны деревьев, на душе стало совсем легко. У логова никто не поджидал, ни шавки Уварова, ни отряды Текучих. Добравшись до берлоги, я рухнул на матрас и крепко уснул. Теперь уже безо всяких кошмаров.
Новый день я начал рано, в бодром и приподнятом расположении духа. Зов полной луны стих с рассветом, Зверь еще с собрания не подавал голоса - давно утро не было столь добрым. Следы клыков на бедре затянулись свежей кожей, но скакать по лесу пока не стоит. Стоит привести себя и свое логово в порядок. Я ненароком взглянул в осколок зеркала, оставленный Мариной, и усмехнулся. Вид у меня еще тот. Джинсы в двух местах порваны и заляпаны темной кровью, футболка и вовсе представляла собой месиво из грязной ткани и багровых разводов. Хотя... Ее еще есть шанс спасти. Немного покопавшись в берлоге, я надыбал кусок мыла. Правда, не хозяйственного, а с запахом лаванды. Ну Марина! Я подхватил грязную одежду и чистую, на смену, и отправился к ближайшему ручью. Идти недалеко, шагов с десять. Холодная вода прогнала остатки сна. Конечно, менее бледным и осунувшимся я не стал, полнолуние все-таки, но хотя бы на человека стал похож. На чистого. Застирав джинсы прямо на себе и натянув вторую, чуть разошедшуюся по швам футболку, я взялся за стирку. Не Волк, а енот-полоскун. Интересно, а есть оборотни, превращающиеся именно в некрупных животных? Якуб как-то упоминал про птицу... Мысли текли в беззаботном, светлом русле, прямо как сам ручей, чистый и звонкий. А в енота превратиться можно? Или он недостаточно грозный? Что вообще определяет второе обличье, инициатор или характер?
Бесхребетный трус!
Мыло выскользнуло у меня из пальцев. Рык Зверя дрожью отозвался во всем теле, эхом отразился от стенок черепа. Я затряс головой. Чего ты хочешь? Ты столько времени молчал!..
Ты думаешь, что я тявкаю по твоей указке? Когда ты того хочешь? Когда ты позволяешь?!
- Да, трусливая ты псина! - невольно вырвалось у меня. Его грозный рык слишком громкий, чтобы быть галлюцинацией. Он не только во мне, он вокруг, и я, вскочив с колен, озираюсь по сторонам, пытаясь найти его источник. - Ты бросил меня наедине с Уваровым! Выходит, он был прав, назвав тебя щенком?
Что такое? Ты ведь победил. Или этого тебе недостаточно? Ты бы хотел его убить, да?
- Х-хотел бы, - кивнул я с некоторой заминкой и, прикусив губу, забросил мокрую одежду на плечо. Кого я обманываю? Хотел бы, но не так. Не добивая тяжелораненного, пусть живой Уваров и будет источником угрозы, пусть он и будет мстить... Это ведь неправильно. Я так не могу.
Было бы лучше, чтобы я его убил, верно?
- Что?..
Я бы убил его в любом случае. Имел бы право и силу духа, а ты! Ты слишком слаб, чтобы докончить начатое. Поэтому тогда ты позвал меня, а не вознамерился с самого начала сдохнуть человеком, как всегда хотел!
- Нет, нет, - ноги сами вынесли меня к логову, но рокочущий, набирающий громкость рык все не стихает. Его обладатель следует за мной по пятам, неслышно ступая мягкими лапами по траве, тенью мелькая за деревьями.
Но я не пришел, и знаешь, почему? У тебя не выйдет вечно оставаться с чистыми руками! - рев оглушает, он сводит с ума. - Думаешь, удастся вечно скидывать на меня грязную р-р-работу? Добей я Уварова, ты бы обвинял в этом меня!
- Нет, я... Я не стал бы!
Кому ты вр-р-решь? Стал бы, еще как! А знаешь, что самое забавное? Мы есть одно! Нет отдельно Зверя и Человека, есть ты - и только ты! И кровь, которую ты вешаешь на меня, стекать будет с твоих рук!
- Завались! - взревел я и что есть сил запустил кусок мыла в зеркало. Туда, где наконец увидел своего собеседника, вечного спутника и вечное проклятье. С влажными, всклокоченными после недавнего купания волосами. Бледного, с практически черными глазами. Самого себя. От беззаботности утра, как и от зеркала, остались лишь осколки. В сердцах я швырнул мокрую одежду вглубь норы, натянул свитер, подхватил сумку с оружием и стремительно зашагал прочь. Пусть этот призрак, эта тьма останется там, у логова. Меня колотит как в лихорадке. Успокойся. Не получится! Уже скоро, скоро... Успокойся.
Шагаю все быстрей, неуловимой тенью скользя меж деревьев, пробираясь сквозь кусты, и шершавая кора будто цепляет бессильную злость, вытягивает ее из кончиков пальцев. Шелест травы умиротворяет, и остываю я так же быстро, как и взорвался. Кидает, господи, как же кидает из крайности в крайность! Не могу. Еще и не началось, а уже хочу, чтобы все закончилось. Я обошел почти всю свою лесную территорию. Остался лишь приграничный участок - и там меня ждал фантастический сюрприз.
Некоторое время я молча стоял у свежей могилы. В голове - одни маты. Сверху могила присыпана ветками и листьями, непривычный к лесу человек и не заметит. Но не я. Это мой дом. И в мое отсутствие в моем доме закопали труп. Труп. В моем лесу. В этот раз голос Человека и Зверя действительно слит в один, и вся праведная ярость изливается в один-единственный вопрос.
Кто?
Обхожу могилу. Ищу следы. Два типа отпечатков - кроссовки и сапоги. Резиновые сапоги, слишком уж резкий и узнаваемый запах. Значит, двое. Встаю, иду по цепочке следов. Принюхиваюсь. Пот и одеколон. Мужчина. Перебивает второй запах. Нашел место, где напарники чуть разошлись в стороны. Вдыхаю полной грудью. Женщина. Сложный, многослойный запах. На периферии чуть вяжущий, цветочный. В основе есть что-то мускусное. И полынь. Полынь никак не вписывается, но она есть и никуда не исчезает, не улетучивается. По ней идти проще всего.
Если на Злате я фокусировался, чтобы не отвлечься ненароком, то теперь это невозможно. Зверя, вышедшего на след, трудно с него сбить. Даже закравшимися в душу сомнениями. Я вышел к кромке леса. На земле - отчетливые следы автомобильных шин. Невольно морщу нос. Снова машины, боже. Ненавижу машины. Иду по колее. Зачем?
Никто не смеет сорить в моем доме. Убью! Нет-нет-нет, так нельзя! А вдруг что-то случилось? Нельзя же так сразу, надо разобраться... Проскальзывает мысль позвонить Раневскому, не было ли ночью каких убийств или кровавых драк. От этой мысли отдает горечью. Хороший я страж, шаг за порог и криминал цветет, благоухает бергамотом и полынью... Но сам придумав вариант с Раневским, сам же его и отметаю. Это моя территория. Мое дело. Полиции тут не рады. Следуя по отпечаткам шин и по запаху, спорю - не со Зверем, сам с собой, и все же побеждаю. Сперва поговорю. В конце концов, не каждое убийство - злодеяние в чистом виде.
Правда, такта мне не хватает. Дом с неплохим ремонтом окружает высокий забор. А туда ли я пришел? Нет, автомобиль заехал именно за ворота. Ошибки быть не может. Остатки воспитания подсказывают мне, что перелезать через забор равно что самому заделаться в воры. Нужно вежливо, по-культурному. Давай, ты же человек все-таки. Глубоко вдыхаю и нажимаю на домофон. Он тут же начинает чирикать, сигналя о идущем звонке, на который никто не отвечает - раннее утро субботы как-никак. Секунд пять-семь пронзительного трезвона, как будто ногтем по стеклу корябают, и мое терпение иссякает. Сбрасываю вызов и от души пинаю ворота. Те отзываются громким скрежетом. Какого хрена я должен церемониться с теми, кто закапывает трупы по ночам, а?! Где ты там?!