Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
(А.А. Ахматова «Сжала руки под тёмной вуалью…», 1911) ссылка2 мая 2013 г., 23:15,*
г. Новосибирск(продолжение)
— Ненавижу тебя.
— Я знаю.
Астарот устало улыбнулся.
Пауза.
«Сказать или нет?» — этот вопрос терзал сейчас сознание Ариадны, в то время как колючий, недоверчивый взгляд льдисто-синих глаз был устремлён прямо на покровителя.
Всю последнюю неделю её сил едва хватало на то, чтобы добраться от спальни до кухни и бросить что-то вроде пельменей в кипящую воду, дабы не умереть с голоду. Иногда обратно до спальни она не добиралась, будучи не в состоянии подняться на второй этаж, и тогда падала на диван в гостиной. Спать в помещении для вызовов потусторонних сущностей, с начерченной на полу пентаграммой — не лучшая идея. Но когда тебе больно даже сделать вдох (потому что несколько рёбер не может похвастаться своей целостностью), становится не до магической безопасности. К счастью, незваных гостей за этот период не случилось.
Сейчас же Ада впервые почувствовала необычайный прилив энергии. И как любая обиженная женщина потратила её с пользой — на выяснение отношений.
— Дмитрий кое-что сказал мне перед смертью, — наконец, решилась она заговорить.
Астарот слегка склонил голову, давая понять, что внимательно слушает. Он вновь опустился в своё кресло, и вид у него был какой-то… поникший, отрешённый. Боковое зрение Ариадны зацепилось за стрелки висящих на стене часов: четверть двенадцатого. Скоро полночь.
«Почему он не уходит?»Раньше покровитель отличался исключительной пунктуальностью, всегда отводя на их разговоры 60 минут личного времени, не больше, не меньше. Впрочем, сегодняшнее посещение демона часом ранее уже вышло за рамки привычного делового визита. Переведя озадаченный взгляд с циферблата на собеседника, Ада продолжила:
— Его последними словами было: «Ты поймёшь меня только тогда, сестра, когда он пришлёт кого-то забрать и твою жизнь».
— Эта мысль не нова. Как-то так обычно и происходит, — философски согласился Астарот. — Мы в полной мере понимаем других, только оказавшись в похожей ситуации.
— А ещё это означает, что он не был меченым другого демона, — нетерпеливо прервала его Ада.
Сейчас она не была настроена на высокоинтеллектуальные беседы на отвлечённые экзистенциальные темы. И неестественное спокойствие покровителя её раздражало.
— Он был твоим служителем!
— Верно.
— Ты обманул меня!
— Я не сказал тебе всего.
Это было действительно так. Отправляя Аду на задание, Астарот обратил её внимание на то, что Воронцов является меченым. Однако не уточнил, чьим именно. А она не спросила. По наивности решила, что это слуга другого демона, который имел глупость перейти дорогу её покровителю. И сейчас выходило, что обвинить Астарота в умышленной лжи было нельзя.
— Ты послал меня. Убить. Собственного. Слугу.
Вкладывая в слова всё презрительное возмущение, на какое была способна, Ада снова предприняла попытку наступления.
— Да, — согласно отозвался покровитель.
— Зачем?
— Он разочаровал меня.
Пауза.
Словесная дуэль снова прервалась, перейдя в состязание взглядов. Ариадна смотрела внимательно, испытующе, недоумевающе, силясь понять, почему он так спокоен и даже не пытается ни оправдаться, ни дать пояснений. Покровитель встретил её взгляд спокойно, на его отрешённом, почти безмятежном лице не читалось следов мук совести или колебаний. Так смотрят те, кто твёрдо уверен в своей правоте — и от этого непоколебимого взгляда ощущение неправильности, чудовищной несправедливости и неопределённости в душе Ады лишь усилилось. Она знала Астарота не первый год, но до сих пор мотивация многих его решений оставалась загадкой, не дающей покоя её пытливому уму.
Покровитель сказал, что Воронцов его разочаровал. Что значит это его «разочаровал»? Под этим глаголом могло скрываться практически любое действие, которое могло не понравиться демону и вызвало его гнев. Хотя нет. Астарот никогда не гневался, не позволял эмоциям взять верх настолько, чтобы потерять контроль над собой. Ада ни разу не видела его в этом состоянии. Ярость Астарота была холодна, как льды Антарктиды, а оттого гораздо более опасна — своё возмездие он вершил расчётливо, на холодную голову, выверяя каждый шаг своих изощрённых многоходовок. Его сложно было вывести из равновесия привычной невозмутимости. Довести до белого каления — почти невозможно. Но если уж он разозлился и решил вам мстить… благоразумней было сразу совершить суицид.
Однажды Ариадна попробует и то, и другое. Но это уже совсем другая история.
Унестись мыслями далеко не получилось. Воспоминания о поединке, в котором она едва выжила (а вместе с ними злость и обида), нахлынули с новой силой.
— Дмитрий был сильнее меня, — вдруг сказала Ада тихо.
— Да. Я знаю.
Так, значит, это правда? Он сознательно послал её на смерть. А теперь благосклонно бросает подачку в виде заживления ран, как кость оголодавшей собаке. Не нужно ей такое милосердие! От захлестнувшего её бешенства глаза Ариадны сощурились в две узкие щёлочки, а тело заколотила мелкая дрожь подступающего аффекта.
— Так ты устроил чёртов гладиаторский поединок для своего развлечения… — процедила она, чувствуя, что вот-вот взорвётся.
— И ты победила. Это ли не лучшее доказательство, что сильнее всё же ты?
Астарот поднял на неё взгляд, и слабая улыбка тронула его губы.
— Я чудом выжила!
— Ты выжила, потому что сильнее и умнее.
— Ты хотел убить меня!
— Я хотел испытать твою волю.
— Я тебе не лабораторная крыса, чтобы ставить на мне эксперименты!
— Арьен.
Сейчас его голос прозвучал удивительно мягко, примирительно.
— Тебе, наверное, очень хочется меня ударить?
Он кивнул на сжавшиеся сами собой от бессильной ярости кулаки девушки.
— Ударь, если хочешь. Несмотря на то, что я потратил много энергии на твоё исцеление, я всё ещё сильнее тебя. Однако твоя оплеуха мне обещает быть отменной.
Он снова улыбнулся.
От такой откровенности Ада опешила, непонимающе уставившись на покровителя. Пальцы разжались сами собой.
— Я не… — начала она, совершенно сбитая с толку.
— Ты злишься, — понимающе кивнул демон. — Потому что не улавливаешь причины, сподвигнувшей меня принять подобное решение, которое кажется тебе жестоким и несправедливым. Эта неопределённость вызывает фрустрацию, которая и толкает тебя на агрессию в отношении меня.
В этом был весь Астарот: обладая развитым аналитическим умом, всякий раз он поражал Ариадну способностью в паре фраз дать меткое и лаконичное описание беспокоящим её разносторонним мыслям и чувствам. Как сейчас.
— Если бы я теперь отпил коктейля твоих бьющих фонтаном эмоций, которые выплеснулись за эти… — теперь настала его очередь глянуть на настенный циферблат, — …без малого два часа, мне бы хватило, чтобы насытиться на несколько дней. Признаться, это большой соблазн для голодного демона. А я очень голоден, Арьен. И потому был бы признателен, если бы ты немного успокоилась, покуда этот соблазн не пересилил мой волевой самоконтроль. Мне бы крайне не хотелось сорваться и выпить тебя досуха.
Астарот устало потёр переносицу. Только сейчас Ада осознала, что было не так, что смущало её всё это время — следы обычного человеческого утомления на его бессмертном лице. Оно сквозило во всех его движениях, позе, мимике, взгляде. Ада никогда ранее не видела покровителя таким… измотанным. И сейчас выходило, что её эмоциональная агрессия была ничем иным, как серией энергетических «пощёчин», наносящих ему дополнительный урон и оставленных им без ответа. Почему? Не хотел? Или не имел сил отразить эту бомбардировку?
«Почему же он не уходит?»В родном измерении силы демона восстанавливались гораздо быстрее, общеизвестный факт. «Дома и стены лечат» — эта человеческая поговорка в полной мере относилась и к инфернальным представителям.
Словно телепатически прочитав её невысказанный вопрос, Астарот задумчиво произнёс, глядя в пустое пространство перед собой:
— Знаешь, что более всего прекрасно в вашем мире? Дожди.
За окном сверкнула вспышка и гулко зарокотало — с запада заходила гроза. От неожиданности Ада вздрогнула. А Астарот облегчённо улыбнулся и в изнемождении прикрыл глаза.
Так вот почему он медлил с уходом… Владыка вод, в своём измерении лишённый простой радости общаться с родной стихией, он соскучился по обычному дождю. Этой роскоши, доступной любому смертному на планете Земля и которую люди даже не считают таковой, принимая как данность.
Он не открыл глаз, когда Ада тихо прошла к окну и распахнула настежь обе створки. Он не открыл их и когда в комнату ворвался буйный вихрь, напоённый озоном. Он продолжал сидеть неподвижно, когда струя свежего воздуха подхватила лежащие на столике листы бумаги, разметав их по полу. Он наслаждался родной стихией, пил её с упоением восторженного юноши, черпая силы из её неистовства.
Не решаясь нарушать покой его медитации, Ариадна тихо вышла из библиотеки.
***
Она стояла на крыльце, смотря на белые росчерки молний, пересекающие иссиня-чёрное небо. Аде нравилась гроза — с ней всегда приходило лёгкое, дурманящее, окрыляющее чувство свободы. Порывы ветра трепали длинный подол платья девушки, играли выбившимися из причёски прядями, заплетая их в причудливые косы.
Тихие, едва различимые шаги за спиной. Приблизившись и поравнявшись, Астарот молча встал рядом, наблюдая за небом. Не поворачивая головы, Ада спросила:
— Что дальше? Пошлёшь и за мной убийцу, когда придёт время?
— Пошлю. Если сочту нужным.
Он шагнул навстречу хлещущим струям. Но, пройдя несколько шагов прочь, вдруг остановился. Обернулся неспешно.
— Не простудись.
Она долго смотрела ему вослед, пока фигура не исчезла во мраке, слившись со слезами плачущего неба. Она и сама плакала сейчас.