Денёк выдался погожий, и с самого утра Вера отправилась навстречу приятно согревающим весенним лучам — прогуляться по магазинам. Наконец-то можно надеть любимое светлое платье, удобные туфли-лодочки на невысоком каблуке и побаловать себя вдоволь покупками — недавно товарищ Вяземская удостоилась приличной квартальной премии за то, что в одну пару рук оперативно перештопала кучу бойцов после какой-то особо горячей операции. Вера не стала вдаваться в подробности, где, почему и зачем. За умение делать свою дело без лишних вопросов её во многом и ценило начальство. А вообще, с такой работой чем меньше знаешь, тем дольше живёшь. И психика сохранней будет.
Поход в парфюмерный (а именно туда направилась Вера) выдался удачным, и теперь счастливая Вяземская бодро шагала домой, унося с собой в сумочке заветную коробку с духами марки Chanel — что называется, последний писк в этом сезоне и голубая мечта всех модниц. Дорогущие духи ужас — копила на них Вера месяца три, даже с учётом её немаленького денежного довольствия. Но оно того стоило — какой аромат… Сейчас он тянулся за ней шлейфом (Вера, конечно, не утерпела и набрызгалась прямо в магазине), пока девушка с гордостью вышагивала по улице под чеканный перестук каблучков.
Но домашним делам, запланированным на этот день, не суждено было завершиться. И даже начаться не суждено: только она переступила порог квартиры — звонок. Ну, конечно, на Лубянку. Ну, естественно, срочно. И непременно в законный выходной. Это уж как водится.
«Неужто уже в самом здании кого-то постреляли, и срочно понадобился врач?», — гадала Вера, на ходу запрыгивая в такси.На переодевание времени не было, так что поехала в чём была. Сами же сказали явиться незамедлительно. Так что скажите спасибо, что застали её не в джинсовой мини-юбке и лосинах (они в этом сезоне пользуются особенной популярностью). Из всех сборов Вера успела только удостоверение прихватить.
Приехала вовремя, даже не опоздала нисколько — и тут же налетела в дверях на чью-то внушительную, мускулистую и монолитную, как скала, фигуру.
«Молотовец, как пить дать», — была первая мысль. — Витька-а-а!
В следующую секунду Вяземская уже висела на шее у Могилевича, душа того в объятиях. В прямом смысле висела, потому как на радостях от нечаянной встречи Вера подогнула ноги, поболтав ими в воздухе.
Казалось бы, только вчера ему бок зашивала и грозилась иголкой ткнуть за плохое поведение. А, выходит, уже столько воды утекло… Впрочем, нисколько не изменился, всё такой же. Разве что теперь капитан Могилевич совершенно преобразился, потому как благоухал буржуйским ароматом «Шанель» от только что щедро поделившейся им Веры.
В 417-м, назначенном местом встречи, которое, как водится, изменить нельзя, были и знакомые лица, и новые. Вперемешку. Вера, конечно, узнала Агапова. Но с бурными объятиями на этот раз поостереглась: всё же Борис Николаевич начальство — а потому к его телу допуск не такой свободный, ещё что-нибудь не то подумает. Так что ограничилась простым приветствием вкупе с радушной улыбкой.
Остальные двое мужчин были ей незнакомы. Молодой человек интеллигентной внешности, сидящий поодаль и что-то мастеривший… Вера присмотрелась — куклы?! Ну всё понятно, псионик, тут к гадалке не ходи. А вот второй, умудрившийся дважды не вписаться в дверной проём, очевидно из «Молота».
«Одноногу теперь не скучно будет», — порадовалась за товарища Вера, наблюдая за неуклюжестью советского Шварценеггера в тесном пространстве и пряча улыбку под приложенными к губам пальцами. Могилевич с Агаповым были в своём репертуаре — тут же бросились в бой, закидав координатора вопросами по существу. А Вера молчала и зорко наблюдала, стреляя глазами по сторонам. Её-то задача проста и из раза в раз не меняется — скальпель в руки и вперёд. Ну, по крайней мере, так должно казаться всем окружающим.