Ястребу повезло, что его не сбили на подлёте, но и здесь, среди союзников, расслабляться тоже не стоило - боевики косились, начиная нервничать от всё увеличивающегося количества непонятных чужаков-союзников. Только как тут не отвлечешься и в воспоминаний волне не забудешься, если тяжелая весть плитой на душу пала, спирает сам воздух в лёгких!
Дракон решил остаться.
Это немыслимо.
Это даже не нарушение приказа - его такого и не было, ведь очевидным считалось желание каждого члена отряда вернуться домой.
Это просто безумие. Своё, эльдарское, всегда рядом, всегда за плечом или уже внутри.
Холодок пробежал по спинам Эларика и Ллановара, даже взбудораженного Кайлюса слегка пробило, так что приумолк он и с каким-то новым чувством вгляделся в тех, кого считал сперва союзниками настоящими, потом временными, в конце опасными, а сейчас... сейчас растерянными и в чём-то контурно-далёком всё-таки похожими.
Где-то там за десятки километров остался больше чем боевой товарищ - частичка общего.
Где-то глубоко в сердце раскололось что-то не только личное - общая надежда.
Вновь бултыхайся среди осколков только своих мыслей.
Паук Варпа тяжело выдохнул, не как уставший после работы трудяга и не как разочаровавшийся в идеале романтик, но словно отчаявшийся смертник, которому вновь продлили срок заключения перед казнью.
Длани в латных перчатках, самые эффективные детали механизма смерти, но сейчас трясутся пальцы, и нет причины в светлых залах дворца разума, она всплывает из тьмы сознания.
Стучит сердце под нагрудником, треснувшим в очередной раз от очередного выстрела, и отдышаться уже не получится. Потому что вот оно, началось. Фатализм всей миссии.
Звёздное небо полно лжи, и рой комет вобьёт тебя обратно в твердь, лишь вознесись.
Цегорах-Цегорах...
Всю дорогу они сами свои камни душ крошили. Давили в битвах, забрасывали в хлад безразличия и домну самокопания в часы отдыха и подготовки, и вот результат?
"Зов войны был слишком силен для Финира, и он принял решение продолжить её."
"Я не стал отговаривать его."
Произнесённые грубым языком Монкх-Кей слова росой телепатического эха окатили Эльдар. Ллановар вздрогнул и незаметно для собратьев обхватил себя руками за живот, начал сжимать, всё сильнее и сильнее.
Они все живы, но итог один - каждый принимает решение сам? Это их награда за колоссальный успех? Затворничество Жнеца и интриги Баньши, нисхождение на тропу тьмы Скорпиона и вот теперь ещё и Дракон выходит в открытое плавание в океан войны? А Ястреб едва ли не сверзнуться в пропасть искупления вины готов?!
"Образумьтесь! Эларик, Ультир! Не здесь! Этот мир нас портит! Мы вознесли над ним мечи, но не инструменты, сразили его ужасы, но посекли и свои тени... Всё исправит лишь один только Дом: Биэль-Тан ждёт, и там наше место, но не место наших ссор и неудач! Слеза здесь, у меня, её хватит спасти наши души!"
Он почти выбросил сноп хрипящих мыслей в эфир пси-поля троих, но тяжёлый взгляд Кайлюса заставил Паука оступиться, чуть ли не закашляться. Человек слышал о выборе одного из них. Человек ждал теперь чего-то, и Паук Варпа с изумлением понял, чего именно, как и то, что того же ждёт от самого себя и он сам.
И не смог принять эту мысль с первого раза, только по шее нервно ладонью провёл, выдохнул сипло, как простреленный.
Трещина побежала дальше.