Глаза бывают разными. Карие, голубые, зелёные, серые, у уроженцев Кадии - сиреневые, у богачей - черные, светящиеся, разноцветные, любые, лишь с особым оттенком не-настоящего, нарисованного цвета.
Но это у людей. Глаза ксеноса были другими. Не карикатурно-большие, как на брошюрах, не выпученные, как на картинках на заборе, нет. Почти такие-же, но другие. Словно живое стекло, прозрачные, бледно-травяной цвет будто растворён в них.
Ксенос смотрит в ответ, на Кайлюса и одновременно мимо него, и вверх, и во все стороны сразу, - хотя на что глядеть-то, зал как зал, покореженный, подкопчёный...
- Я был прислан сюда другими, теми, кто видел мою цель чистой, простой, черной линией на белом поле. Но этот мир - не белое поле. И я смотрел. Я смотрел, и узнавал этот мир, я шел по нему, пытаясь окрасить его в цвета, что я знал, в цвета памяти, в цвета кости, огня и крови.
Но твой мир был слишком сложен для этих цветов. И я смотрел дальше. Я подбирал новые цвета в палитру, прошлое уступало место настоящему, слова мудрых - моим планам. Моим мыслям. Моему выбору.
Всё больше было красок на палитре. Всё больше деталей на картине. И однажды детали сказали мне о том, о чём умолчали пославшие меня.
Я встречал ужас лицом к лицу. Ужас, который вызревал, словно нарыв, на лице этого мира. Другой ужас, которому весь мир вместе со мной хотели скормить, словно в отместку Империуму. Третий ужас, который хотели обрушить на этот мир твои же собратья, чтобы заставить его переродиться в то, что им нужно.
И я сказал - хватит.
Хватит решать за меня.
Хватит меньшего зла.
Ты хотел знать, ради чего я сражался все эти дни.
Чтобы получить больше времени - и чтобы понять, что происходит вокруг.
Ты хотел знать, ради чего я сражался сегодня...Ради свободы.
Ради свободы самому выбрать, чего будет стоить моя жизнь и жизни моих братьев и сестры.
Чего мы можем достичь. Какому ужасу не дадим совершиться.
И ради твоей свободы выбирать. Это твой мир. И я вижу, что ты выберешь правильно.