Неистов Яростной Мститель, наконец перешедший от осторожного изучения своего противника - к его решительному уничтожению. Страшен. Не только и не столько ловкостью и скоростью своей, вынуждающими Инквизитора уйти в глухую оборону, сколько абсолютной непредсказуемостью самого стиля боя.
Человек мог похвалиться несколькими своими приёмами, незнакомыми Эльдар, но из арсенала приёмов самого Эльдар человек едва ли мог узнать хотя бы несколько.
Тяжело противостоять тому, кто сам ритм боя меняет подобно музыканту за безотказным инструментом. Раз за разом Эларик отталкивается от блоков противника для достижения пика атаки, но уже в прыжке резко сворачивает в сторону, полностью рассеивая готовность обречённого защищаться, тратя его силы без соприкосновения, без даже взгляда, лишь затем, чтобы в момент его полной дизориентации - поднять защитные линзы глазных прорезей шлема и всё же посмотреть, пронзая чуждым блеском насквозь, ныне в одной точке, через десять ударов сердца, после череды ложных выпадов и редких, но удачных уколов - посмотреть вновь, и так постоянно, бесперерывно на протяжении всего поединка продолжая слать телепатический поток обвинения прямо в разум врага, минуя изрешеченную защиту его воли.
Досталось не только Инквизитору. Пока тот контр-атаковал и уклонялся, невольно копируя стиль Эльдар в попытке разрушить его инициативу - подкосились ноги у Лира, вроде и стоявшего чуть поодаль, но в какой-то миг всерьез посчитавшего, что боевая система такого класса вот-вот перемелет его одним касанием своих незримых механизмов. Какие-то из встреч двух мечей высыпали целые снопы искр на всю округу, казались такими близкими, такими опасными казались те, кто только что говорил и призывал.
Инквизитор выпал из очередной стычки как раз в тот момент, когда Лир делал неуклюжую попытку отползти подальше от вихря силовых клинков, позабыв даже про выроненный гранатомёт. Замахнувшись было на первый увиденный перед собой силуэт, посланник Империума мгновенно прозрел сквозь пелену туманных страшных образов, перешедших в него из их сотворителя, помог ему в том ужас во взгляде Лира, направленном куда-то за спину Инквизитора.
Замах был умело повёрнут в сторону, а мощный удар - направлен наотмашь назад, рассечь потерявшегося за завесой из образов противника, что сейчас стоит, вероятно, за самой спиной Инквизитора, готовя свой смертельный удар.
В какой-то момент человек понял, что если вынужден он судьбой делать всё то, что сейчас делает в отчаянной попытке уже даже не победить, а просто выжить - то значит, что проиграл он уже задолго до настоящего. Поединок этот с невероятно сильным ксеносом - лишь итог цепи ошибочных решений.
И всё же человек оставался человеком, упорным, волевым и целеустремленным - просто цели его поменялись. Пускай сейчас это хотя бы и просто "выжить", пускай. Лишь бы и правда уцелеть, а исправлять результаты действий этих ксеносских диверсантов можно будет потом. Если же для выживания нужно убить ксеноса (а так было всегда), то так тому и быть.
Он убьёт ксеноса, ведь не может же он быть прав, не может быть правды в видениях этих, в язвах прокаженного мира, спасённого не истинными защитниками своими, а пришлыми чужаками. В чём угодно может быть прав себе на уме этот ксенос, но только не в этом.
Выживанием сейчас для человека стали дисциплина и неприятие, и до банального выживания же ужались все его глобальные и гордые некогда проекты.
Зашедшему за спину врага Эларику хорошо это видно.