Пепел рассмеялся страшным вороньим смехом.
Очевидно, эти люди жили в некоем параллельном мире. Странном мире, где воины, которых один раз уже цинично подставили и пытались назначить козлами отпущения, встают на задние лапки, лишь только перед носом поведут сахарной косточкой. Наивном мире, в котором люди, дающие приказ на открытие огня во время мирных переговоров ждут, что им будут верить на слово. Мерзком мире, где можно купить не только боевые машины и умения мехвоинов, но и перекупить их доброе имя и твёрдое слово, коим подкреплен контракт. Чуждом, неправильном и глубоко отвратительном Ульфу мире.
Впрочем, Пепел отдавал себе отчёт, что это с ним самим что-то не так. Ульф давно уже не был рыцарем де-юре, но де-факто мало что поменялось. Говорят, можно увезти девчонку с Периферии, но Периферию из девчонки - никогда. Вот и с Пеплом была похожая история. И пускай антураж сильно поменялся, и вместо красивого юноши с горящим взором остался искорёженный урод с тлеющим на донышке зрачков безумием, Ульф остался рыцарем. Да, пусть бездомным. Лишённым наследства и герба. "Свободным копьём", странствующим по галактике, и совершающим подвиги во имя дамы сердца. Только дамой его сердца стала Война. Что ж, Ульф был по-военному куртуазен. Видимо, он не мог жить спокойной жизнью обывателя, не опутав себя обетами, принципами и догмами. Физически не был способен.
Не сумев защитить замки своей родной планеты, он понастроил в голове воздушных замков, кои и оборонял в сражениях с многотонными ветряными мельницами вражеских мехов.
Только так он продолжал ощущать себя человеком.
Угрозы, которыми осыпал его незнакомец в качестве прилагающегося к прянику кнута, Ульфа не беспокоили. Как и мнение братьев-наёмников, доверивших его командованию свои жизни. Он просто забыл о них. Рыцарь Ульф Бана чувствовал, что находится в пиковой точке, в моменте истины этой маленькой периферийной войнушки, когда её исход решится в ту или иную сторону.
И он просто не мог предать свою даму сердца, не поставив в истории конфликта на Пейне пламенную точку - пускай даже постскриптумом станет его собственная гибель.
- Передавайте привет Его Величеству. - с усмешкой молвил Ульф, и повёл свой мех в решительную атаку.