— Как банально, – прокомментировал Джек, – ничего новенького в дизайне и близко не намечается.
Он телепортировался внутрь. Запах лекарств раздражал, от него тошнило, но он молча осматривал комнату, пока Клоун пытался вытянуть с учёных полезную информацию. Похоже, тот спешил допросить неудачников прежде, чем Хаос возьмётся за дело.
Хаос не стал спешить с решением. Сегодня он уже спас учёных – тех, кого ненавидел и боялся чуть ли не больше всех – и теперь боялся, что милосердие к своим врагам у него войдёт в привычку. В конце концов, они ведь не могут вот так вот просто откупиться! Не могут искупить все свои злодеяния одним актом добра под взглядом смерти! Они могут отплатить только одним способом.
Джек медленно подошел к операционному столу, на котором лежала Джин Мэй. Стеклянные глаза смотрели в потолок, а там, где у неё должен быть затылок, было лишь кровавое месиво. Джек, словно во сне, взял со столика скальпель и посмотрел в свое отражение, на свое окровавленное лицо с кусочками кожи и волос на щеке, а потом снова поднял взгляд на операционный стол, где лежал он сам, с тяжёлыми хай-тек приборами подключенными к его телу. Миг, Джек моргнул, и все исчезло. Все это время на столе была женщина. Все ещё жива.
Услышав Уэсли, Джек посмотрел на него, потом аккуратно поднял женщину. Так легко, словно она весила меньше воздуха и была хрупче хрусталя.
— Я убиваю их, – произнес Джек, повернувшись к остальным. – Это все, чего я хочу. Но чтобы выиграть войну, нам нужно что-то большее. Решайте пока вы.
Ему нужно время. Он исчез вместе с женщиной и телепортировался недалеко, в комнату с заложниками, где должен был находиться Длань. Когда он повстречался с ним, он легко кивнул на даму с открытой раной.
— Давай заниматься добром, герой.