Взлетая в небо Эйрон не прекратил хохотать когда копьё пробило его навылет. Клинок окрашенный кровью врага, торжествующий вой зверя, бьющий в лицо морской ветер и вечное небо перед глазами которые тщательно пытались закрыться. Танцор отчётливо понял что умирает и принял этот факт с той же смелостью с которой прожил свою долгую и яркую жизнь - он слишком долго презирал тех кто боится смерти чтобы позволить себе ту же ошибку.
Алые пятна затанцевали перед глазами когда горячая кровь начала становиться дефицитом в теле. Ускользающее сознание Эйрона уцепилось за мысль о том, что сейчас отличный момент увидеть чёрный тоннель - но всё что он видел это стремительно чернеющий сине-серый калейдоскоп моря и неба перед глазами. Боги северян - вероятно его боги? - требовали крови и он жалел только о том что пролил её недостаточно много. Он не справился с Кровью. Теперь ему придётся покорять Ночь. Пробитая грудь превратила последний вздох во всхлип. Зверь издал яростный крик и устремился в очередное пике. Сине-серый реальный мир крутанулся в последний раз и его скудная гамма сменилась на благородный чёрно-красный.
Красный и чёрный танцевали перед глазами, звали Танцора с собой. Красный и чёрный. Жизнь и Смерть. Кровь и Ночь. Мать и Отец северян. Божества. Духи. Тотемы. Принципы. Чужие - но столь близкие ему. Сейчас он был ближе к ним чем когда-либо. Отец нахмурился. Мать улыбнулась. Эйрон падал к ним на серебряной нити. Нить натянулась, опасно поддалась... и рванула его обратно.
А потом пришла боль.
Боль означала что он всё ещё жил - ветер значил что он всё ещё летел - крики врагов значили что он всё ещё убивал. Когти крылана сомкнулись на незадачливом священнике и последним что тот услышал был искренне радостный смех торжествующего рейдера и свист копья которое нашло себе дом в другой груди. Танец продолжался. Для того чтобы остановить Танцора нужно было что-то более впечатляющее чем смерть.
[
ссылка - как ОСТ.]