Услужливо, да не в меру... Часто ли здесь бывают леди в одних лохмотьях? Пожалуй, что нет. Со спины этот человек ошибся, выказывая гостье почтение: не разобрался, с кем в действительности приходится иметь дело. Видимо, льстить своим посетителям вошло у трактирщика в привычку, а значит, и цены его словам не было никакой. Он показал себя настоящего лишь только тогда, когда понял. Да, понял. Беон увидела это в его глазах – серых и тускло блеснувших, будто два сростка пирита, когда лицо передернуло от неожиданности. Не молод… Быть может, сталкивался? Давно, еще до морщин и впадин, оставленных временем на его смуглой коже. Иначе не смог бы вот так запросто унять клокочущую ненависть… Лоб высок, огромен, как и сам человеческий отпрыск в целом – практика показывала, что чем больше превосходство в размере, тем охотнее соперники пускаются в драку. Верно, природа наделила трактирщика широкими, как стол, плечами и прямым, внушительным носом при достаточно высоком росте. Его голова была выше на полтора локтя! Даже при том, что девушка села на самый высокий стул. На его фоне она казалась малюткой. И все же, он продолжил игру в маскарад, будто сам ни разу не дергался, а собеседница – ничего странного в его поведении не заметила. После подобной встречи в Подземье, стоило бы поискать в своем супе кур’маш – ядовитую, слепую муху. Впрочем, на поверхности царили другие, более мягкие порядки, и, возможно... Возможно, это ничего не значит. Тем не менее уши все равно лучше было держать востро. И, наконец, выложить, зачем пришла, тем более, что трактирщик сам только что спросил об этом.
Дроу лишь на секунду отвела взгляд, изображая недальновидное женское смущение, - подыграла его пантомиме, а затем приоткрыла фиолетовые губы, чтобы выдать что-нибудь высокопарное, как поется в некоторых песнях, и под стать обращению «леди»… Однако те нити фальши, что пронизывали эту сценку насквозь, заставили ее рот скривиться и помолчать добрую секунду, прежде чем и вправду воспользоваться словами.
- Не леди я быть, скорей собака, - начала девушка, подперев уставший подбородок ладонью и вызывающе глядя на трактирщика. - Кто кормит, тому виляю, а кто нет – на того лаю…
Последняя Танор’Фар помолчала еще немного, но затем снисходительно добавила, избавляя несчастного человечишку от нужды думать над ее словами в поисках остроумного ответа. Или же слюны для сочного плевка.
- Комнату хочу. И место для мой лошадь. Вино же есчо бесплатно? Я ведь играла там. Черная…
Она мягко указала на «свою» лавку, возле которой по-прежнему стояли сапожки. Один ровно, а второй повалился на него сбоку. Будто тоже устал с дороги.