Честно говоря, не самая лучшая идея вести долгие рассказы криком на расстояние, при этом задыхаясь от бега, двум только что прибывшим членам отряда, которые больше были заняты тем, чтобы настроиться и сконцентрироваться для весьма вероятного боя в условиях, когда вот-вот рухнет хлипкая преграда на пути к большим неприятностям. Лучше ограничиться максимум десятью словами. С конкретикой. И желательно без вступительных жалоб.
Так что Эш разве что успела выкашлять из своих лёгких безусловно важную информацию о том, что внутри курят мох, прежде чем ручки на дверях церкви окончательно отвалились и толпа вывалилась наружу, грозно потрясая серпами и топорами.
Впрочем, заметив в непосредственной от себя близи лишь закованного в броню исполина, да шута с лютней, те малость ход свой замедлили, быстро теряя боевой настрой. Какой-то прыщавый юноша из засмущавшейся толпы повернул голову и крикнул вглубь церкви:
- Дядь, тут ещё какие-то чужаки. Чо делать-то?
Секунд через пять толпа расступилась, пропуская вперёд пучеглазого жреца. Тот долго раздумывать не стал и как увидел выкованную эмблему Аббатства на броне Трая, так сразу пластинку старую завёл.
- Разуйте глаза, слепцы! Проклятое ярмо очерняет их одеяния. Они несут нам лишь пламя и смерть. Поднимайте этих бешенных псов на вилы пока не стало слишком поздно!
- Боже, Трай, да это же Отец Пофедуй во плоти! Вот точно также стоит старику до алтаря дорваться, как у него начинает крышак капитально ехать на почве всяких бесов, армагедонов и вестников смерти. – захохотал Яве. Со спины лютню спустил и по струнам ударил. – Дедуль, ты чего-то попутал. Моха что ли болотного надышался? Мы из Исиры на помощь вам прибыли. Пожары расследовать.
В толпе зашептались. Как и всегда, видок и манеры Яве вводил людей в некоторое замешательство. Уж очень он не походил на сурового, мрачного и опасного охотника Аббатства. Впрочем, жрец так просто не сдавался.
- Не дайте им смутить вас, дети мои! Прошлый чужак так же помощь предлагал, и чем обернулась эта ложь? Смертью ваших сынов и дочерей!
От толпы вновь начало исходить заметное напряжение и враждебность. Местный люд явно пережил какую-то страшную трагедию.
- Прежде, чем проливать кровь, объяснитесь, добрые люди. – прозвучал спокойный примиряющий голос Трайя. Тем не менее дознаватель руку держал на рукоятке меча. – Кто принёс беду в вашу деревню?
- Да из вашей дрянной шайки гад один. – сплюнул дородный мужик с густой чёрной бородой. - Как будто мало было бед с красной хворью, так ещё и этот блаженный нам на голову свалился.
- На тебя похожий очень! – подхватил другой селянин. – Пришёл недели две назад. В рясе сталью окованной, да псалмами увешанный. В руках молот боевой, а рожа вся шрамами покрыта. Про хворь нашу всё узнавал. С пиявками беседовал. А когда мужчины на охоту ушли, так будто обезумел. Больных к позорным столбам привязал и пожар устроил. Детишек наших пожёг, ублюдок…
Пока шла исповедь остальные люди угрюмо молчали в руках свой острый инструмент сжимая. Чернобородый с земли меч Эш подобрал, явно не собираясь возвращать его хозяйке. Даже Яве как-то сник, лютню свою опустив. На комедии тут и правда не выехать. А жрец, судя по его покрасневшему лицу новую проповедь уже готовил. И кто знает какой она эффект произведёт на людей, освеживших воспоминания о недавней трагедии.
А Малки как не было, так и нет.