- Он поклялся... - медленно заговорила Адерин, понимая, что спутники разделили лишь часть ее виления, - Роланд поклялся на крови перед Грезой избавить Амелию от постыдного брака. Поклялся честью, мечом и Грезами.
Ши замолчала. Не было страшнее клятвы. Она не любила Эйлунд в целом, но конкретно этот ей нравилось, и ей было его жаль. Жаль зараннее. Ему стоило спросить саму леди перед тем как приносить такие клятвы.
- А понятнее все равно не стало, - пробормотала Ши, пожав плечами.
Адерин все еще не понимала, что ей делать. Долг и сердце подсказывали, что надо спасать Графа, и вернть его. Что хозяин очага и фригольда сам лучше всех разбереться в своих владениях. Но сердце, страх потери, поселившийся в нем, не позволял ей оставить Джинтаун и броситься через половину страны на помощь сюзерену. С другой стороны, что делать в самом Джинтауне, она тоже не понимала. Нужно было помешать Адхене уить всех - это было понятно. Но как?
- Сильное зелье, если правда можно такое сварить, - медленно проговорила она, - но и компоненты под стать ему. Почему, если фомор твой друг, ты хочешь доставить им неприятности? Я ничего не понимаю. Как фомор может быть другом?
Глаза Бомайн блеснули пурпурными огнями с последним вопросом. В них отражались и гнев и смятение. Как фомор мог быть другом? Не бывало "хороших фоморов". Не могло быть.