Все катилось ко всем пустынным шайтанам совсем не так, как было изначально запланировано. Порадовать в этой ситуации мудрого эмира мог разве что Аль Маракеши, который действительно действовал на удивление грамотно и кажется успел подстрелить несколько из грифоньих всадников шквалом «водяных» стрел, до того, как те демонстрируя удивительную сноровку нырнули в небо, отгораживаясь от стрел кочевников тушей его собственного дракона.
Решив, что делать здесь больше нечего, Золотой Всадник поспешил убраться с дороги минотавров в единственно возможном направлении – огибая город в направлении «подальше отсюда» и используя тем самым тот же самый ветер, что гнал рогатые орды в их направлении. Благо, в том же направлении двигалась и летучая крепость, что давало ему возможность рассчитывать на то, что отступив на достаточное расстояние на той его таки подберут. Конечно, это означало, что «союзников» оставят разбираться с оными самостоятельно… но кому до этого, если честно, сейчас было дело?
Тем временем, после того, как были отданы приказы о наведении баллист но до того, как они сделали первый залп, Максимилиан подошел к Принцу Стальному, и приподняв свой шлем, чтобы ненароком не «фонить» в общий эфир уточнил, стоит ли ему выбрать пару снайперов получше и проинструктировать их на счет того, что если Принцесса Розалии так и будет рисковать своей шеей в непосредственной близости от вражеского дракона – с ее грифоном может случиться какой-нибудь несчастный случай. Все же, вероятность того, что Персиваль не увидит завтрашнего утра, была довольно велика, а если убрать его, то между Рихтером и троном останется только одна ступень.
К сожалению, от огромного, ничуть не меньше Рух размером, могучего, и способного выдыхать потоки пламени, но никак не способным похвастаться интеллектом превышающим собачий, Эль Фуего, подобной мудрости и памятливости в отношении отданных ему команд ждать не приходилось. То есть, конечно, после такого дерзкого нападения он собирался и дальше преследовать Рух, не обращая внимания на прыснувших от него вверх, словно стая воробьев при появлении кошки всадников на грифонах. Однако, продолжались эти намерения ровно до того момента, как в спину ему не ударил залп разогнанных Бурей и почти не потерявших на излете импульса снарядов из баллист Легиона.
Яростно взревев, огромная бронированная драконья туша, чешую которой Баллисты все же пробвали, причиняя если и не существенный урон, то как минимум достаточно болезненные ощущения, вновь развернулась в воздухе и направилась к обидчикам, пуская из ноздрей длинные струи дыма. В виду чего последним возможно стоило подумать о том, что они собираются делать дальше, после успешно привлеченного внимания этой огромной боевой машины, ибо даже учитывая количество орудий особую начинку их стрел, вероятность того что эту огромную тушу удастся качественно «превратить в ежа» или что оная свалится от истощения до того, как успеет добраться до них и хорошенько набедокурить – была довольно таки под сомнением.
Тем временем, десант легионеров, успешно эксплуатировал то, что местная оборона полностью сосредоточилась на воздушной цели с ее наездником, благополучно прорывался к одному из отмеченных у них на карте «узлов» и уже вступил боевой контакт с местным населением. Которое уступая по численности чуть ли не в двое тем не менее оказалось крайне неприятным противником, умело использующим знание местности местность перемещаясь по ней во всех трех измерениях, ставящим блоки из каменных стен и способным швырять булдыганы с себя размером, способные переломать неосторожному легионеру руки ноги одним попаданием или отравить того в полет за пределы крепости.
Еще хуже ситуация начала становиться когда выяснилось, что отмеченного на карте «узла» там где он должен был быть нет, а местность имеет все следы недавней перестройки и оптимизации структуры. Стоило наверно догадаться и ранее, что первым на что пошли добытые грабежом золотые, в руках Гордого Артефактора, станет модернизация собственной крепости. И если «двигатель» предположительно остался на своем прежнем месте, то прочие важные участки сети теперь лежали черт их знает где и безз помощи союзного мага найти их удалось бы разве что наугад.
Впрочем, Али от присутствия десанта тоже легче дышать не становилось, ибо тот практически полностью занимал собой его гвардию, включая и Ибн Цинну, что лишь благодаря улучшенным перчаткам и собственному героизму компенсировал двоекратный перевес до неприятности прочных и метких Легионеров и даже постепенно их теснил, а союзный «маг смерти» только что казалось бы пивший неподалеку кофе две минуты назад отлучился в туалет и в данный момент находился неизвестно где. Все это было бы в целом не страшно, не свались им на головы новая беда.
Беда, имя и титул которой были общеизвестны, тем временем, отделилась от свечкой взмывающего ввысь Руха, намереваясь повторить недавний фокус, проделанный недавно с Сердцеедом, но на этот раз уже с помощью посадочного бревна. Впрочем, призванный на помощь Аспект на этот раз внес свои коррективы.
Гнев. Таурос внезапно ощутил, себя так, словно это ему заехали по затылку бревном, и вся кровь из него прилила к глазам, окрасив мир во все оттенки алого. Гнев. Привычно «надувавшееся» до этого тело, остановившись где-то на отметке трехметрового роста вдруг перестало увеличиваться в размерах, разве что немного увеличивая мышечную массу, придавая Тауросу куда больше сходства с настоящим Минотавром, каким говорят был его далекий Прадедушка. Тоже говорят очень темпераментный мужчина. Гнев. Рукоять цельновыструганноый из бревна каменного дерева дубины под пальцами превратилась в груду расколотых щепок. И маг Жизни-Земли с удивлением понял, что с его заклинанием все в порядке, мана продолжает течь в его тело усилия и укрепляя оное, просто плоть, раньше не способная вместить больше определенного предела, не раздавшись вширь теперь словно стала бездонной. Больше он ничего понять не успел, прежде чем его достали обернутые в каменные оборочки тяжелые снаряды из костей Некродракона, под завязку накачанные маной смерти.
Попасть в цель, что так и не увеличилась до приличных размеров и падала со все возрастающей скоростью пожалуй было бы сложно. Не будь та буквально на расстоянии вытянутой руки по меркам калибров крепости и не иди речь о лично улучшенных Гордыней орудиях. Синхронный залп отслеживающий с помошью системы наведения на основе Пустоты каждую точку падения цели распределил попадения таким образом, что где то после первой трети своего падения, до самой земли тот провел под сокрушительным шквалом из осколков камня и сокрытых внутри гораздо более прочных чем сталь, острых смертоносных костей, получая по десятку ударов со всех сторон каждую секунду падения.
Никто не мог уцелеть после такого, получи такие повреждения Красный Дракон, или даже Гидра, с ее невероятной регенерацией, от них не осталось бы и ошметков. Ударной силы Альгабы, ожидавшей этого момента, чтобы отработать из всех орудий разом хватило бы чтобы убить десяток красных драконов. Ни один маг, будь он хоть десяток раз боевой не мог выжить после такого.
Впрочем, сколько в той фигуре, что тяжело поднималась сейчас по колено в обломках кости и камня осталось от мага и вообще человека было очень и очень хорошим вопросом. Возникший словно тень позади него Сэр Арчибальд, большой любитель отлучится по важным делам в самый неподходящий момент в мгновение ока всадил в могучую спину чудовища более десятка зачарованных кинжалов… и умер раньше, чем успел понять, что от него просто отмахнулись как от назойливой мухи, бросив в его сторону один из валявшихся под ногами осколков. Пелена гнева застилала глаза Тауроса, и сейчас его мало что интересовало, кроме того, чтобы проломить-таки ненавистную лысую башку урода, чей образ застрял у него в создании, даже если для этого придется уничтожить не то, что крепость, весь мир. Возможно тогда его гнев немного уляжется?
И словно дожидаясь этого мновения, чтобы сделать картину битвы еще монструазнее, на смену давшей таки деру гвардии, навстречу врывающимся в город Минотаврам ударили «прекрасные создания» Персиваля. Все еще шестикратно уступающие пехоте рогатых, они тем не менее, ничуть не уступали им габаритами, и судя по всему, значительно превосходили силой, живучестью и бесстрашием, ибо подыхать от таких мелочей как всаженный в голову топор или пара ударов бревном похоже не собирались, а сдачи давали очень больно. Неостановимое нашествие минотавров, столкнувшись с этими чудовищами в узких проулках между гигантских мусорных куч начало захлебываться.