И грянула Буря. За пафосным названием магической способности Рух, скрывался в общем то достаточно обычный, но тем не менее, крайне сильный и накрывающий собой все поле боя ветер как минимум сильно осложнявший стрельбу против него, и подталкивающий в спину тех кто стоял к оному данной частью тела. Чем собственно и воспользовался не только Таурос, намеренный значительной ускориться на финишной прямой к Альгробе, но и его войска, которые увидев близкую добычу, похоже даже и не думали сохранять какое либо построение, а просто ломанулись толпой к стенам города, перейдя прямо с походного марша на атакующий бег. Очень большой такой толпой, стрелять в которую из арбалетов и луков было довольно таки неудобно из за сильного ветра в лицо защищающимся.
Рихтер и легат, тем временем, обнаружили, что если хотят удерживать свою позицию «на острие» атаки, то им возможно тоже придется вместо равномерного продвижения отработанной годами «стены» щитов, нестись к оным сломя голову и перепрыгивая ухабы. Как собственно и делали это огибающие их в данный момент с обоих сторон «союзнички» ведомые конным полком во главе со здоровенным минотавром на рогатом коне, луженая глотка которого даже через ветер позволяла орать нечто задорно-патриотическое в духе «Вперед макаки рогатые. Или вы что хотите жить вечно?!»
Насколько хорошей идеей было лезть под копыта волне минотавров соревнуясь с ей в скорости бега до чужих уклеплений для того чтобы вступить с оными в рукопашную схватку вопросом оставалось хорошим. Особенно, учитывая, что после приснопамятного совещаия Легат словно язык проглотил и упорно настаивал на том, что его дело тактическое исполнение высочайших повелений и вот им он и собирается заниматься. Возможно это как то было связанно с тенденцией выслушивать его рекомендации, а командовать потом строго наоборот, а может и нет, но так или иначе, валить на него все решения больше не получалось и приходилось как то предпринимать их самому.
Что делать дальше по этому поводу, впрочем, было хорошим вопросом и с точки зрения тех на кого Орды непосредственно бежали – а именно, наездников и укрывшихся в мусорных кучах гвардейцев. В виду того, что у первых были довольно очевидные проблемы связанные с тем, что мобильность их несколько ограничивалась тем что многократно превосходящий колличтесвом противник набегал примерно со всех сторон, а вторые, глядя на приближение вооруженных дубинами в человеческий рост рогачей и вовсе подумывали а не смыться ли им с детства знакомыми ходами между мусорных куч куда-нибудь подальше схоронившись до конца боя в хорошей нычке.
И, учитывая, что у Али в данный момент были свои воздушные проблемы, о которых будет сказано чуть ниже, наиболее подходящий момент для того, чтобы сделать с ситуацией хоть что-то до того момента, как атакующие добегут и станет уже поздно пожалуй был сейчас у Персиваля. Потому как, выложив свои козыря, если у него таковые имелись позже он рисковал с этим значительно припоздать.
Возвращаясь же к воздушным вопросам – Буря сумела значительно смешать планы если и не всем, то как минимум многим. В частности, больше всех от этого пострадали планы Али, чья облегченная артефактным двигателем Земля-Воздух, являвшимся секретом примерно уже для никого, хотя он никак и не мог вспомнить, откуда был уверен в том, что Таурос знает о его существовании и будет атаковать именно оный, если ни от Рабаноффа, который сам о нем скорее всего не знал, ни от своей шпионки, никаких намеков на это не получал, начала взмывать вертикально вверх.
При этом, немного позабылись такие факторы, как то, что в данный момент, прямо «в лоб» крепости под прямым углом к линии максимального ускорения накачанной «землей-воздухом» крепости бил сильный «боковой» ветер, а позади «прикрывало фланги» ничто иное как минное поле Персиваля. Результат этого был довольно предсказуем, и на полной скорости, под углом этак в сорок пять градусов войдя в «миновоздушное пространство» Альгроба получила несколько сильных взрывов под днищем, и вынуждена была замедлить ход, если конечно Али не планировал добавить к ним взрывы еще и сверху.
Впрочем, несколько смешались из за этого всего и планы Тауроса. Начать стоило с того, что стрелять точным лучом света в глаза дракону сидя на быстро летящей в плотном воздушном потоке птице было отнюдь не так просто как казалось и по идущему прямо в лоб дракону благополучно промазали. Все могло бы закончиться и довольно плохо, учитывая, что зажатый в когтях руха «булыжник» очень так сильно снижал ее маневренность, если бы обиженный подобным покушением Аль Фазари не решил бы в ответ на лазерный луч, не причинив особого вреда чиркнувший ему по шее, дохнуть огнем, точно так же не подумав о том, насколько хорошая идея делать это против ветра.
В результате, норму по отвлечению дракона удалось все же закрыть его собственными силами, и Рух миновав оного, с явным облегчением сбросила «каменюгу» на одну из подозрительно похожих на посадочные площадки расчищенных мест у самого края оной. Удар камня заставил Крепость вздрогнуть и немного снизиться, зацепив собой еще несколько мин, но в целом особого вреда не причинил. Что, в принципе, судя по всему и не было основной задачей, ибо в ближайшем рассмотрении тот оказался скорее грубо выточенным из камня укрепленного какой то магией на основе земли бункером, из которого сразу по приземлении начали выскакивать и строиться в свою типичную «стену щитов» кажется ничуть не пострадавшие от оного чертовы черные легионеры Рихтера.
Таурос, тем временем, был вынужден столкнуться с тем фактом, что хотя он успешно привел Рух и Грифоньих Всадников к заданному месту действия, но это так же значило, что Буря, раньше толкавшая их к цели сейчас несет их же прямиком на то самое минное поле, в котором застряла Альгроба, а позади их, поменявшись с ними ролями и уже не борющийся с Бурей, а напротив – подталкиваемый оной, догоняет крайне сердитый Красный Дракон. Уже не говоря о том, что оказавшись над крепостью противника они так же оказались и в полной зоне покрытия ее камнеметательных орудий и расположенных снизу стрелков.
Таким образом, ничего, в общем-то, не мешало ему прямо сейчас спрыгнуть вниз на крепость Али, но вероятность того, что если не попытаться сейчас что-либо предпринять, или возможно, хотя бы отдать какие то распоряжения – кто-то, включая его собственного питомца, и самым ни на есть мудрым образом попершейся прямо за ним в самое пекло Розалии, имел очень хорошие шансы сильно пострадать в самое ближайшее время.