Подготовка к переходу шла полным ходом. Кто-то отрабатывал удары, кто-то молился, кто-то занимался гимнастикой, а Сайго Рю... Сайго Рю сидел на камне и сочинял стихи. Кто-то мог бы найти это занятие весьма странным в качестве подготовки, но юноша знал одно - до этого момента когда он читал кому-то стихи вслух, этот человек как будто находил в себе новые силы. И попытка дать другому силы перед трудным переходом - чем не подготовка? В этот раз целью своей он избрал скромного лучника - ведь если не считать толпы монахов, матросов и солдат, необрадованными к этому моменту остались лишь он и сумоист, а последнего и так жизнь не обделила по части физической силы. И начал он с того, что сложил такие строки:
За высоким за забором
Кио Кидо в минка* жил.
Начал - и оборвал сам себя. Почувствовал, что не может так начинаться хорошее стихотворение, что стоит начать так - и получится какая-нибудь невообразимая дрянь, а герой его предстанет в неприглядном свете. Лучше было так:
Жил на свете Кио Кидо
Молчаливый и простой,
Неприглядный в чём-то с виду,
Но в душе лихой герой.
Бросил короткий взгляд на лучника - именно так все и было. В героичности японца юноша практически не сомневался - разве простой человек по своей воле зашел бы так далеко в земли проклятого колдуна? Разумеется, нет. Так, что же еще он знал об этом человеке?
Он имел жену и дочку,
Дом, военный лук, саке...
Но увидел как-то точку,
Что мелькнула вдалеке.
С той поры, душой пылая,
Дома он сидеть не смог.
Позвала тропа лесная -
И собрался в путь стрелок.
С той поры искал он подвиг
Где бы славный совершить,
Где бы что-нибудь такое...
Жутко злое истребить
И куда б ни был приблуден,
Где б он ни нашел приют
- Да, - твердили ему люди, -
Есть неподалеку тут...
Но не ками и не они
Целью не были его.
Кио-сан искал дракона.
Лишь дракона одного.
Исходил он все дороги
Обошел он все леса.
Но пришлось ему в итоге
Взор поднять свой к небесам.
На корабль он сел воздушный
И уж вскоре среди туч
Найден им был зверь бездушный
И ужасен, и могуч.
Но крепка рука героя,
Взор сверкает как алмаз,
И единственной стрелою
Поражен дракон был в глаз!
Тут, казалось бы, с мечтами
Распроститься уж пора
Тварь развеяна ветрами,
Всё, конец, триумф добра.
Кидо ж, против ожиданий,
Не спешит домой идти
Столько ведь иных деяний
Можно сделать по пути...
Закончил. Прочитал. Выдохнул. Перешел к делам более приземленным. Для начала - наведался в сторожку на "своей" стороне. Похоронить безымянных солдат было, конечно, затеей благой, но все это было чертовски странно. Отчего они умерли, почему до этого момента не были похоронены другими людьми, почему, в конце концов, они как будто одновременно умерли без боя? И как, во имя всех духов-покровителей, на них все еще держится броня? Заинтересованный этими вопросами, юноша принял самое живое участие в начинании Тецумори-сана - ведь это верный способ оказаться в самом центре событий и разглядеть все в деталях.
А как и с этим было покончено - сконцентрировался и мысли свои от всего, не имеющего отношения к переходу, очистил. Еще раз осмотрел внимательно мост и башню - вот еще не хватало, чтобы посреди перехода какой-нибудь камень на голову упал ненароком. Мерзавца по плечу похлопал - держись, мол, велика Поднебесная, а отступать некуда, царство Цюнь ждёт. Храбрости набрался и даже немного поспорил с самим самураем, убеждая того, что риск - дело благородное, но порою стоит его избежать. Даже убедил того в чём-то! Хотя и самого его попросили, раз уж такой красноречивый, поговорить с монахами, убедить их сложить оружие. Сайго сперва не понял - как же так, они впереди пойдут и безоружные? Но после объяснения, что это для них лишь символ, а на узкой тропе может только помешать, оставалось лишь согласиться, как ему, так и, чуть позже, монахам. А те не сильно-то и упорствовали.
А затем началось. Первые пошли, второй пошел, третья... Оставалось лишь дождаться своей очереди. И не смотреть вниз.