Талк подсадил монаха, коротко кивнул Талвин (отлично, значит, всё же не нужно лезть на чёртову крышу) и рысцой двинулся к обмороженному. В конце концов, потом можно снова вернуться к акробатике... Наверное... В любом случае, сейчас речь идёт о жизни гражданского. И это очень веский повод никуда не карабкаться.
Вот и "отморозок". Симпатичная девушка, кстати. Кажется, даже знакома по вечерним выступлениям... Бард вгляделся в лицо. Она испугана, ей больно... Руки сами легли на плечи, губы почти неслышно запели... Бард обратился к своей потаённой магии.
"Я расскажу тебе много хорошего, в тихую тёплую ночь у костра... - увести подальше от этих войн. Так просто не должно быть. Порой Талк ненавидит орочью кровь в себе, кровь, что слишком привыкла жить насилием. Ведь жизнь стократ дороже золота и славы... - Бархатом трав лесных плечи укутаю, и унесу тебя в млечную даль, чтобы не знала ты встречи со стужею, тихою радостью гнала печаль. - Порой истинная вера творит чудеса. Бард не знает магии, он лишь поёт. И мир песни оживает. И если умирающего от холода привести в мир лета и... мира, разве он может продолжить там умирать?! - Песнею тёплою стужу развею я, чтобы оттаяли искорки глаз, и расскажу тебе, если сумею я..." - песня оборвалась. Девушка вздрогнула и открыла глаза, бард улыбнулся и разомкнул руки. Ещё одна жизнь. Ещё один мир, возникший из недопетой песни, бредущий вслед за своим создателем, бередящий его разум во снах. Но что делать, если твои песни иногда сбываются, приходится привыкнуть, что не всякая песня должна быть допета.